Читать книгу «Тот самый сантехник. Трилогия (СИ)» онлайн.
— Боря, а ты уверен, что стоило жить с подстилкой, которая половине колледжа отсосала, прежде чем своего долбаёба пристроила? Целевого то у нас не было до того года. Это для неё сделали исключение. Ну… внедрили. Ещё старый директор. Он там даже свои вложил, чтобы прошло через комиссию. И Романа этого за уши тянули все эти три года, чтобы зачёты ему ставили вне зависимости от того, ходит он на занятия или нет.
Глобальный как стоял у унитаза с кружкой в руке, так и присел. Некоторые говорят, что сидеть на белом троне надо именно так, повернувшись лицом к бачку. Только снимать шорты домашние полностью приходится. С другой стороны, сливной бачок удобно подходит в качестве подставки, что компенсирует неудобства. Да и ноги так не затекают гораздо дольше.
И они действительно на затекали. Но Боря смотрел строго в стену и никак не мог врубиться в происходящее. Слова наставника не сразу воспринимались буквально. Пришлось доотлить уже сидя, сидя же допить из кружки. Вернув шорты на законное место, Глобальный подскочил и вернулся на кухню. Там налил третью кружку и снова ополовинил. А затем, глядя прямо в глаза, спросил:
— Ты уверен?
— Боря… — Степаныч посмотрел с состраданием в глазах.
Картину сочувствия немного разбавляла рыбья чешуя на губах у порядком укороченных усов, но в целом это не имело значения. Наставник не врал. И говорил прямо в глаза.
— Я помню эту рыжую. Ведь это был первый случай, когда мне предлагали отсосать за тридцать три года работы на этом самом рабочем месте. Седина моя её не особо смущала. Как и кольцо на пальце. Но я свою Аллочку не предавал. Ни разу, за… за… сколько мы там лет прожили то?
Боря допил, налил в четвертую кружку всё, что осталось от пива и снова выпил залпом. Хотелось умереть, выпив яда.
«А вдруг этот самый яд на самом дне бутылки, как самый тяжёлый по примесям?» — тут же предположил внутренний голос.
Но отравиться не удалось. А вот хмель ударил в голову, быстро разобравшись с чаем и выясним кто там главный.
Удалось так же оглушительно рыгнуть. Что несколько сбавило градус напряжения на кухне. Степаныч, похлопав по плечу и добавив «будь здоров», спокойно продолжил:
— Я же этому Роману не хотел зачёт ставить. Меня тогда декан лично попросила, так как на неё директор наехал. А этот директор… ну ты понимаешь. Был с ней. Не раз.
Боря поставил на стол пустую кружку, молча поднялся и пошёл переодеваться. Вперёд, кричало в нём пиво. На штурм! Объясняться! Потребовать, допросить, вынести вердикт, а там уже хоть трава не расти.
«Пока мы там, значит, разбираемся с соседками, она там значит, в прошлом, с половиной колледжа переспала!», — добавил внутренний голос строго, как главный прокурор и судья сразу. Тогда как внутренний адвокат сидел где-то рядом, связанный, с кляпов во рту.
Степаныч успел в коридор раньше, закрыл дверь на замок и засунул ключи себе в трусы. Обе связки.
Боря, покачиваясь от накатившего хмеля, вдруг понял, что пива недостаточно, чтобы лезть к старику в трусы. Одно дело помыть, когда нуждался, побрить там, постираться помочь, и совсем другое — отбирать, напирать и доказывать. Грубо и бесцеремонно. А он всё-таки гость.
— Так, никуда ты не пойдёшь, — заявил Степаныч. — До утра, по крайней мере. А утром я твою связку ключей прокипячу и положу в прихожей. Бери и пиздуй на работу. Работа — лучшее лекарство. Отвлекись и переспи с этой мыслью, а затем свыкнись, что Наталья твоя не святая.
— Но я же ей… кабинет… там… дом. Понимаешь? — пробурчал Боря, язык заплетался.
Степаныч сделал вид, что понял, снова похлопал по плечу.
— Что, влюбился? Тогда потом, когда и себя простишь заодно, бери цветы и иди мириться. Вечером. Любовь она такая, если за сутки не пройдёт, то есть шанс пронести дольше.
— Я пронесу, — снова буркнул Боря, но неуверенно, пьяненько.
— Если нужна она тебе, конечно, — отмотал полшага назад Степаныч. — Всё-таки это всё было в прошлом. Да и ты не святой. Ведь ты соседку отпежил как раз в настоящем. Но за дело. А дело вы вдвоём натворили. Так?
Боря кивнул. Пока в собственной голове была каша, Степаныч, гад, всё логично излагал. Как будто пива не пил, и инсульта у него никакого не было. Ну либо самого так накрыло, что замедлился до его скоростей. А значит, в душе всё не так гладко.
Жизнь всегда полна противоречий. Выбирай доводы любой стороны. И спорь сам с собой, сражайся с доводами внутреннего голоса.
— А сейчас в зал ушёл, на диван упал и уснул, — вновь направил наставник тоном, не требующим препирательств. Это с мамкой можно спорить в детстве. А не с кураторами юношества.
Глобальный вздохнул, почесал краснеющий нос, и исполнил указание. Но перед тем, как лечь, всё же доел салат.
«Правильно, не один, так другой», — одобрил внутренний голос, с тоской напомнив, что курочку они уже потеряли. Но он же добавил, что селёдка тоже хороша.
Уже лёжа на диване и проваливаясь в сон, Боря мельком глянул на телефон, поставив будильник. Там было всего одно сообщение, но большое.
«Ты обиделся? Прости меня, зайчик, я растерялась. Никто и никогда не доводил меня до таких… эм… ощущений. Я просто со стыда сгорела, когда это произошло. Взрыв в голове! Паника… Но потом поискала в поисковике, почитала пару-тройку статей и поняла, что это не то, что я подумала. А сам факт этого существования явления говорит о том, что мы совпадаем не только темпераментами, но… чёрт! Я даже не знаю как это описать. Ты нужен мне, понимаешь? Прости, что не бросилась за тобой, когда уходил. Прости, что проигнорировала твоё существование за дверью. Ты всё-таки был у меня в гостях. И прости, что оставила тебя решать вопрос с соседкой. Надеюсь, завтра мы поговорим и всё решим… Но ты тоже хорош. Зачем сбежал? Я всё же вышла… не сразу правда, но… ой, всё, до завтра!».
Едва Глобальный закрыл глаза, как пришло второе сообщение.