Читать книгу «Сколль. Холод и мгла» онлайн.
Приключений хватало и дальше — начался поиск покупателей. Параллельно происходил подбор исследователей и команды управления для реализации основного проекта. Снова, как и несколько месяцев назад, спал урывками, по несколько часов. Здорово повезло, что финансовую часть взял на себя очень необычный человек — Тимур Смаев. Долго я ходил вокруг да около. Тщательно изучал, «пробивал» его по всем каналам.
Тимур родом из Питера, из небогатой семьи. Окончил школу с золотой медалью, потом красный диплом МГУ, факультеты финансовый и математики. Работа в Citigroup, а затем Кембридж, который он окончил с высоким GPA (усредненный балл всех оценок в аттестате или дипломе за весь период обучения) и, наконец, Гарвардская школа бизнеса. Работал в Google, Royal Dutch Shell, Citigroup и кое-каких компаниях рангом пониже. Финансист от бога. Приверженец инновационных методов управления и при этом рисковый делец. Хорошо знаком с торговлей на рынке акций, знаток офшоров и «серых» схем бизнеса. Тимур мечтал занять место Уоррена Буфета или Сороса, но, как говорится, лицом не вышел. Три раза терпел банкротство, и каждый раз начинал заново. К пятидесяти остепенился и в данный момент был генеральным директором собственной международной аудиторской компании. Деньги такому человеку особо не интересны, так что обрабатывал я его долго, и лишь когда полностью раскрыл карты и масштабы проекта, Тимур с присущим ему напором взялся за дело. Мне понравилось, что он сам предложил прозрачную схему контроля и не возражал против привлечения аудиторов со стороны.
Тимур оперативно организовал тайный аукцион по продаже золотого коня. Акула бизнеса имел подвязки не только среди деловых кругов и миллиардеров, но и в среде правительств многих ведущих государств. Не думаю, что он поверил в возможную катастрофу, наверно ему стало банально скучно, а здесь такой простор, да и деньги, признаться, совсем не того масштаба, с которым он имел дело раньше.
Как исторический объект конь Батыя имел огромнейшую ценность. Поэтому на тайном онлайн-аукционе присутствовали арабские шейхи, султан Брунея, мексиканский миллиардер и представитель правительства Китая, который с самого начала заявил права на коня, так как считает Китай правопреемником Монгольской империи. Предварительно была проведена оценка с участием экспертов от всех участников, в том числе и красных алмазов, и начальная цена лота в один миллиард шестьсот миллионов долларов никого не отпугнула. Китай выиграл, хотя подозреваю, что один из шейхов, остававшийся в финале, умело блефовал, так как Тимур обмолвился, что ранее прокручивал с ним кое-какие операции на бирже. В течении полугода Китай обязался выплатить два миллиарда семьсот миллионов за коня и ещё семьсот восемьдесят миллионов за китайскую часть сокровищ, которая была им предложена сразу после аукциона.
Чтобы не ронять мировые цены на антикварные монеты и оставшуюся часть сокровищ Тимур сделал ход конём. Мы зарегистрировали на Каймановых островах офшорную компанию «Hi-Quartz Corporation» и разместили драгоценности и монеты в депозитарных ячейках оффшорных банков.
Уникальные исторические предметы сами по себе являются предметами инвестирования и с каждым годом их ценность растёт. Хитрая схема заключалось в том, что мы оценивали монеты и вещи, но при этом не продавали их на аукционах в промышленных масштабах, а резервировали, сохраняя высокую потенциальную стоимость. К примеру, десять динаров Хорезма стоили на рынке семьсот тысяч долларов, а золотой динар Хашими, найденный в единственном числе продали за шесть миллионов. После независимой экспертизы банки оценивали предметы в пятьдесят-шестьдесят процентов их оценочной цены и выдавали на руки залоговые сертификаты. Ценные бумаги шли в качестве обеспечения займов и долгосрочного лизинга для оборудования в других банках. Операции конфиденциальные. Бумаги на одно то же изделие выдавали порой на несколько подставных фирм, короче кручу, верчу, обмануть хочу. Мошенничество в чистом виде.
Приходилось доплачивать экспертам, использовать связи в банках, переоформлять и закладывать залоговые сертификаты. Всем этим хозяйством Тимур и занимался сам. Я в этой кухне как свинья в апельсинах разбираюсь. Он же взял на себя финансовое сопровождение проекта, приобретение санкционного оборудования и технологий.
Всего Тимур планировал получить сертификатов на два с половиной миллиарда. Если проблем не будет, в этом году в нашем оперативном распоряжении будет не менее пяти миллиардов долларов. Есть от чего отталкиваться.
Вторая часть интриги состояла в том, что машины, оборудование и прочее мы брали либо в долгосрочной лизинг, либо в кредиты со сроками погашения десять, двадцать лет. Свободные средства Тимур предложил прокрутить на рынке акций, поиграть с курсами крипто-валют. Я не согласился и для сомнительных операций оставил только десять процентов.
Параллельно шла организация научно-производственного процесса. В первую очередь было создано собственное кадровое агентство. Денег на него не жалели и нанимали, переманивали кадровиков из лучших агентств. Аналогичным образом создали виртуальный научно-аналитический центр, сформировав мощную связку для поиска грамотных ученых, производственников, аналитиков.
Так аналитическо-кадровый центр вырастил сам себя, а вскоре трансформировался и разделился на две части — оперативный центр управления и центр исследований и конструирования или ЦИК. Центр занялся отбором кадров, обучением, аудитом, бизнес-планами производств, техническими заданиями и научным анализом. Цепочки, необходимые для полного цикла производства, рассчитывалась как для автономного, так и частично-замкнутого циклов. Одобренные проекты немедленно получали финансирование в соответствии с уровнем приоритета.
За шесть месяцев работы результаты впечатляли — выкупили сорок два перспективных проекта по химии и биохимии, запустили двенадцать лабораторий по проекту «Крот», о нём позже, сорок два проекта по транспорту, пять — по светодиодам.
Я тоже не сидел сложа руки. Лично наведался в Академгородок Красноярска и не с пустыми руками вернулся. Перетянул всё-таки из института биофизики лабораторию фотобиологии. А это, на секунду, единственные в мире специалисты по созданию полностью замкнутых биологических систем.
В истинную цель проекта мы посветили не всех. Средства от продажи камня закончились очень быстро, тем более Дима не уложился в запланированную сумму и вытянул на доразведку весь имеющийся на тот момент резерв. Какое-то время проекты буксовали и жили на «бобах». Слава богу, вся эта кутерьма позади, и из Поднебесной стали поступать первые крупные транши.
Готовы экспертизы и геотехнические расчёты, разработаны бизнес-планы и бюджеты производств. Отобраны люди, которые станут костяком, двигателем проекта. Со многими я проводил долгие беседы и смотрел как профессиональные, так и личные качества. Наше СБ брало такого человека «под колпак», пробивало всех родственников до седьмого колена, прогоняло через полиграфы.
Службу безопасности, силовое сопровождение и научно-техническую разведку взял на себя генерал-майор ГРУ в отставке Семён Петрович Городецкий. Вадим, через коллег долго уговаривал этого дедушку. При первой встречи Семён Петрович без колебаний дал слово не разглашать данные в случае отказа. По началу дед слушал мои доводы с явным скепсисом. Не знаю почему, но я решился рассказать ему и историю с Анной Петровной, и с камнем, и с найденным кладом. Не только рассказал, но показал кое-что из находок. После этого в глазах генерал-майора загорелся живой огонёк. Семён Петрович понял, что мы хотим не какой-то там очередной бункер для богатеев выстроить, а нечто больше, доступное и для обычных людей. Ознакомившись с планом, и взвесив все за и против, он стал вторым, после Тимура, столпом в проекте «Свартальвхейм», названным так с моей лёгкой руки.
По прошествии времени понимаю, без его связей и возможностей, без серьёзной «крыши» всё бы закончилось, так и не успев начаться. Его частная фирма занималась не только слежкой и охраной, но и IT-безопасностью, в том числе научно-технической разведкой.
А третьим столпом проекта я бы назвал Павла Алексеевича Мезенцева. Химик-технолог, в советское время занимался организацией и запуском химических производств. В последние десять лет работал в сфере интеграции цифровых предприятий, имел собственные наработки — организатор от бога. Именно эти трое людей, которым я безоговорочно доверял, в полной мере владели всей информацией.
Через год после старта научные коллективы подготовили «дорожные карты» и мы решили заслушать их отчёты в формате виртуальной конференции, реализованной на собственной программной платформе. VR формат позволял не только удобно визуализировать информацию, но и презентовать модели, менять углы обзора как для выступающих, так и для слушателей. Каждый участник конференции одевал пневмо VR перчатки и лучший, из имеющихся на рынке, шлем виртуальной реальности Varjo XR-3. Мы дополнили его лидарами и сенсорами собственной разработки, считывающими мимику, движение глазных яблок и артикуляцию.
В ходе конференции, в целях безопасности, СБ подключала или отключала участников, часть из которых была скрыта за фотореалистичными виртуальными аватарами, отражающими реальную мимику и жесты.
В качестве основной сцены я решил использовать висящий на Земной орбите диск космической станции с роскошными видами на планету. Участники сидели в многорядном атриуме, а докладчик стоял ближе к краю станции.
— Приветствую, друзья! Многим из вас VR формат покажется необычным, но по ряду причин мы не будем масштабно проводить реальные конференции. Привыкайте, встретимся в VR пространстве. Прежде чем открыть конференцию, хочу представить начальника нашей службы безопасности. Семён Петрович, прошу вас!
Генерал-майор был крепко сбит, подтянут, бодрый, не смотря на возраст, мужчина с коротким ёжиком седых волос. Его цепкий, холодный взгляд многое говорил о прежней профессии. Выступающий автоматически перенёсся в центр фокуса сцены, на моё место.
— Здравствуйте! Вы прошли курсы информационной безопасности и подписали соответствующие обязательства, — обратился Семён Петрович к присутствующим. Напоминаю, информация, изложенная в докладах, имеет высший гриф секретности. Всё что вы тут услышите не должно выйти за границы «условного» зала. После окончания мероприятия будет возможность посмотреть видеозапись, дополнительные материалы к докладам или прочесть интерактивную стенограмму. У меня всё. Андрей Владимирович, прошу…
— Не буду скрывать, — начал я свой доклад вернувшись на сцену, — причиной того, что мы все собрались здесь, является объект искуственнного приосхожления, которому я дал название «Сколль». Вероятность того, что он посетит нашу звездную систему, высока и явилась главной причиной зарождения проекта, имеющего своей главной целью частичное сохранение человечества и даже немного шире, всей биосферы планеты.
— Андрей Владимирович, может пронесёт? — выкрикнул кто-то из зала.
— Не думаю. Знаю, многие не верят в приближающуюся катастрофу. Перед участниками вспылили электронные письма.
— Эти письма прислали мои коллеги астрофизики из США, Голландии, Франции, — пояснил я. Если не владеете английским, переверните листок, там есть перевод. Как видите, все подтверждают верность моих расчётов и правильность теоретической модели, но в силу ряда причин пока не готовы публично меня поддержать.
— Восемь процентов вероятности избежать катастрофы, не та цифра, с которой можно надеться на авось!
— Согласен, Семен Петрович. Нам не хватает чувствительности рентгеновских телескопов для определения всех жертв этого явления, — я запустил смену сцены, и участники оказались со стороны Галактики Млечный путь. Изменил масштаб, выделил вектор движения «Сколль», одна за другой гаснут звезды. Снова смена сцены, и участники конференции оказываются прямо над ледяной криосферой звёзд. Под их ногами бушуют вихри, справа и слева вырываются ледяные джеты и протуберанцы. — Всё, что вы видите сейчас — это последствия катастрофы.