Читать книгу «Цикл романов "Отблески Этерны". Компиляция. Книги 1-15» онлайн.
– Если вы о Вороне, – поспешно уточнил Эпинэ, – то я слишком ему обязан, чтобы ненавидеть.
И еще Алву любила сестра, но этот секрет не для Ларака, хотя правда о королеве примирит надорца если не с Рокэ, то с собственной совестью, которой у чудака слишком уж много.
– Как же я вам завидую! – Графа одели по-адуански, и все же он умудрялся выглядеть старомодным. – Чувство благодарности естественно, иногда оно позволяет отказаться от вражды, тем более что спор почти завершен. Мы проиграли, лучшие погибли, вы и Темплтон смирились, а я слишком слаб и дурен происхождением, чтобы удержать меч и поднять знамя. Мои надежды на счастье неуместны и оскорбительны для мертвых. Вы же знаете, моя супруга и единственный сын погибли в Надоре…
– Я знал виконта, он был смелым и умным человеком.
– Благодарю вас, – голос Ларака дрогнул, но церемонно наклонить голову граф не забыл. – Вы движимы лучшими чувствами, однако Реджинальд… Он был добрым, он любил родных и всей душой веровал в Создателя, но он отказался от воинской службы из-за неспособности к ней, и дело было не только в чрезмерной корпулентности. Реджинальд боялся тягот походной жизни, за что ему выговаривали и матушка, и кузина.
– Реджинальд не боялся говорить правду! – гаркнул Робер и сам себе удивился. – Ваш сын вступился за горожан, и он принял участие в заговоре… Вместе со мной и Айрис. Мы собирались сдать Олларию Савиньяку и освободить Алву.
– Вот даже как… – Ларак печально поправил шапку из овчины. – Сперва Кэналлийским Вороном был очарован Реджинальд, потом бедная Айрис и, наконец, я сам. Теперь я слышу ваше признание, а ведь еще был Юстиниан Придд…
– И Валентин.
– Вы говорите о наследнике Приддов?
– Валентин – герцог и полковник талигойской армии.
– Простите, я упустил из виду некоторые прискорбные события. Значит, и Волны тоже. Устоял только Дикон, хотя меня это удивляет. Он был таким податливым, таким впечатлительным мальчиком… Бедный малыш. Если б только мы знали, где он!
– Ричард сам решил… уехать, – как назло, отряд тащится шагом, нет бы сменить аллюр. На рысях не очень-то поизливаешься.
– Дикон не мог иначе! У него не осталось ни дома, ни государя, и он слишком горд, чтобы просить прощения. Герцог Алва должен его найти! Он не пеняет даже вам, а эр обязан защищать своего оруженосца.
– Алва освободил Ричарда от клятвы. – Что будет, если Рокэ найдет убийцу Катари? А что будет, если это выпадет тебе?! – Я не знал, что Реджинальд встречался с Вороном.
– Это тайна, – признался с очередным вздохом надорец, – но мы с сыном были очень близки, а Наль в свой последний приезд пытался меня во многом переубедить. Вам я расскажу!
– Так ли это нужно сейчас? – Робер привстал в стременах, надеясь увидеть хоть что-то, пригодное для немедленного обсуждения. Не было ничего, даже облаков на горизонте.
– Реджинальд бы этого хотел, – решил за покойного сына отец, – он так вас уважал! Он умолчал о вашем… предприятии, но теперь я понимаю, почему Наль заговорил об Алве – он меня готовил. Я был просто потрясен.
Ларак уставился на собеседника в ожидании отклика, и Робер обреченно спросил:
– Могу я узнать, чем?
– Тем, что мой сын обратился к Ворону за помощью. Требовалось во что бы то ни стало предотвратить дуэль, которую Ричард бы не пережил. Сперва Наль пошел к кансилльеру… Еще одна страшная, невосполнимая потеря!
– Судя по всему, Штанцлер спасать Дикона не стал.
– Эр Август не счел себя вправе вмешиваться в дело чести. Он обещал предупредить герцога Алва подметным письмом, только письма так ненадежны… Реджинальд решился на личную встречу и отыскал Первого маршала Талига в гвардейских казармах. Кэналлиец уже все знал от людей, которые тайно охраняли Ричарда, тем не менее гостя он не отпустил. Понимаете, сын страдал от того, что предает кузена, хоть и ради его же спасения, герцог Алва с этим не согласился. Они проговорили больше часа, только это еще не все. Вы ведь слышали про Октавианскую ночь?
– Разумеется.
– Святого Оноре спас… почти спас мой сын. Беседа в казармах произвела на Реджинальда столь сильное впечатление, что в минуту опасности он решил укрыть преосвященного в доме Кэналлийского Ворона. Мой сын надеялся, что слуги во главе с неким Хуаном, чьей обязанностью было защищать Ричарда, найдут выход, но этого не потребовалось, потому что вернулся господин.
– Об этом я слышал.
– Так жаль, что епископ Оноре погиб. Представляете, госпоже Арамона удалось смягчить сердце кузины, пересказав ей проповедь преосвященного… Кузина винила герцога Алва как в бедах Талигойи, так и в своем несчастье, которое не исчерпывалось вдовством. Она была немыслимо одинока.
Об этом Робер тоже слышал, причем не единожды. Печальный граф вбил себе в голову, что быть счастливым, когда несчастны Окделлы – предательство и подлость. Ларак рвался к любимой и при этом жестоко страдал, а с ним вместе страдал вынужденный слушать о Мирабелле Робер.
– Конечно, – с грустью признавал надорец, – кузина не умела располагать к себе, как умеет герцог Алва, но ее ненависть родилась из репутации герцога и неудачной шутки Эгмонта. Кузина всем сердцем была предана сперва мужу, затем его борьбе и, наконец, его памяти, но лишь две женщины смогли в полной мере устоять перед роковым обаянием Ветра – ее величество и госпожа Арамона. Кузина Мирабелла… Эгмонт предпочитал появляться в обществе без супруги, однако незадолго до восстания герцогиня Ноймаринен пригласила герцогиню Окделл лично. Эгмонт не мог ничего сделать. Вы понимаете?
– Наверное… – невпопад пробормотал Робер, пытаясь сосредоточиться на ушах Дракко. – Этикет есть этикет.
– Получилось ужасно, – Ларак понизил голос, – ведь Эгмонт встретил в Ноймаре свою былую любовь. Я стал свидетелем этого кошмара. Кузен был столь потрясен, что не успел поддержать подвернувшую ногу супругу. Мирабелла упала и повредила щиколотку. Случившийся рядом герцог Алва, отринув приличия, отнес ее в дом на руках. Эгмонт страдал от незалеченной раны, подобное было бы ему не по силам, как и мне. Кузина выглядела растерянной, но такой счастливой… Возможно, она надеялась, что внимание Кэналлийского Ворона возбудит в сердце Эгмонта ревность, но тот был слишком расстроен встречей с изменницей.