— Да, — потупясь, сказал Гарри.
— Поттер, вы должны держать себя в руках! Вы напрашиваетесь на серьезные неприятности! Снимаю еще пять очков с Гриффиндора!
— Но… почему?.. Профессор! — Гарри был взбешен этой несправедливостью. — Меня она уже наказала, почему еще вы отнимаете пять очков?
— Потому что наказания на вас, очевидно, совсем не действуют, — едко ответила она. — Никаких возражений, Поттер! А что до вас, мисс Джонсон, впредь прошу упражнять голос на стадионе, если намерены остаться капитаном команды!
Профессор Макгонагалл зашагала обратно к преподавательскому столу. Анджелина наградила Гарри взглядом, полным отвращения, и удалилась, а он, кипя, сел на скамью рядом с Роном.
— Оштрафовала Гриффиндор за то, что мне каждый вечер разрезают руку! Это что, честно?
— Нет, — сочувственно сказал Рон и положил на тарелку Гарри ломоть бекона. — Это ни в какие ворота не лезет!
Гермиона же только листала "Ежедневный пророк".
— По-твоему, Макгонагалл права? — сердито обратился Гарри к портрету Корнелиуса Фаджа, скрывавшему лицо Гермионы.
— Мне жаль, что она оштрафовала, но, по-моему, она дала тебе правильный совет, чтобы ты не связывался с Амбридж, — раздался голос Гермионы позади Фаджа, который энергично жестикулировал на первой странице, явно произнося какую-то речь.
На заклинаниях Гарри не разговаривал с Гермионой, но, когда они пришли па трансфигурацию, вмиг забыл свою обиду. В углу с блокнотом сидела Амбридж, и при виде нее всякое воспоминание о завтраке выветрилось.
— Отлично, — шепнул Рон, когда они заняли свои места. — Тут уж Амбридж свое получит.
Профессор Макгонагалл вошла в класс твердым шагом и так, как будто не заметила присутствия Амбридж.
— Успокоимся, — сказала она, и все сразу утихли. — Мистер Финниган, будьте добры подойти и взять проверенные сочинения и разнести их ученикам. Мисс Браун, пожалуйста, возьмите этот ящик с мышами… без глупостей, милая, они вас не съедят… и раздайте по одной каждому…
— Кхе, кхе…
Тем же дурацким покашливанием профессор Амбридж прервала в первый вечер Дамблдора. Профессор Макгонагалл предпочла ее не услышать. Симус передал Гарри его сочинение. Гарри взял его, не взглянув на Симуса, и с облегчением увидел, что каким-то непостижимым образом сумел написать его на "В".
— Итак, прошу внимания. Дин Томас, если вы еще раз поступите так с мышью, я оставлю вас после уроков… Большинство из вас добилось исчезновения улиток, и даже те, у кого сохранились заметные остатки раковины, уловили принцип превращения. Сегодня мы будем…
— Кхе, кхе…
— Да? — Профессор Макгонагалл обернулась, брови ее сошлись в прямую жесткую черту.
— Я хотела узнать, профессор, получили ли вы мою записку с датой и часом инспекции вашего…
— Очевидно, получила — в противном случае спросила бы вас, что вы делаете на моем уроке, — сказала профессор Макгонагалл и решительно повернулась спиной к профессору Амбридж. Ученики обменялись злорадными взглядами. — Повторяю: сегодня мы будем упражняться в гораздо более трудном исчезновении — мыши. Заклятие исчезновения…
— Кхе, кхе…
— Интересно, — Макгонагалл с холодной яростью повернулась к профессору Амбридж, — как вы собираетесь ознакомиться с моим методом преподавания, если намерены ежеминутно меня прерывать? Видите ли, я обычно не позволяю разговаривать в классе, когда говорю сама.
У профессора Амбридж сделался такой вид, как будто ей залепили пощечину. Она промолчала, но раскрыла блокнот и принялась с остервенением писать.
Даже не взглянув в ее сторону, Макгонагалл снова обратилась к классу:
— Как я уже сказала, Заклятие исчезновения тем сложнее, чем сложнее строение животного, которое мы хотим подвергнуть исчезновению. Улитка, беспозвоночное, не представляет трудной задачи. Мышь — млекопитающее, и работать с ней гораздо труднее. Поэтому магическое действие такого рода нельзя осуществить, мечтая об ужине. Итак, заклинание мы знаем, а теперь посмотрим, что у нас получится…
— Как она может отчитывать меня за несдержанность с Амбридж! — шепнул Гарри Рону. Но он уже улыбался, злость на Макгонагалл прошла.
Профессор Амбридж не ходила за профессором Макгонагалл по классу, как за профессором Трелони, — наверное, поняла, что Макгонагалл этого не потерпит. Зато гораздо больше писала, сидя в углу, и, когда Макгонагалл закончила урок, поднялась с мрачным видом.
— Вот для начала, — сказал Рон, подняв длинный извивающийся мышиный хвост, и бросил его в ящик, подставленный Лавандой.
Ученики потянулись из класса, а Гарри, увидев, что Амбридж подошла к учительскому столу, толкнул Рона, Рон — Гермиону, и все трое нарочно отстали, чтобы послушать.