Хлоп — руку захлопнула мышеловка.
— Браво, Дин! Теперь Рон.
Рон выскочил на середину комнаты.
Щелк! Огромный, ростом выше взрослого человека, косматый паук, угрожающе клацая жвалами, пошел на Рона. Кто-то взвизгнул, Рон на мгновение оцепенел и вдруг как взревет:
— Ридикулус!
И ног у паука как не бывало, он покатился к Лаванде Браун. Та, пискнув, отскочила. Паук покатился к Гарри. Гарри поднял палочку…
— Позвольте мне! — крикнул вдруг профессор Люпин и встал между Гарри и пауком.
Щелчок — и безногий паук исчез. Все напряженно озирались, ища боггарта. Наконец увидели в воздухе перед учителем повисший серебристый хрустальный шар. Люпин сказал спокойно: "Ридикулус!" — и шар, обернувшись тараканом, шлепнулся оземь.
— Идите сюда, Невилл, докончите его, — позвал Люпин.
Щелчок, и таракан превратился обратно в Снегга. Невилл — на этот раз уверенно — ринулся на боггарта.
— Ридикулус! — закричал он, на мгновение Снегг опять предстал перед классом в длинном платье, Невилл рассмеялся, боггарт лопнул, и с минуту в воздухе висели только крошечные клочки дыма. Боггарт исчез.
— Превосходно! — похвалил Невилла профессор Люпин под аплодисменты учеников. — Превосходно, Невилл! Все молодцы. Оценки: по пять баллов каждому, кто сражался с боггартом. Невиллу — десять за два раза. И по пять баллов Гермионе и Гарри.
— Но ведь я ничего не сделал, — смутился Гарри.
— Вы с Гермионой правильно ответили на вопросы, — пояснил Люпин. — Молодцы, замечательный урок. Домашнее задание: прочитать в учебнике о боггартах, законспектировать и сдать в понедельник. Все.
Ученики загалдели и повалили вон из учительской. Вот это да! Вот это урок! Только Гарри приуныл. Профессор Люпин не дал ему сразиться с боггартом. Неужели из-за того обморока в поезде? Неужели профессор думает, что он просто слабак? И при виде дементора снова грохнется в обморок?
Но никто, по-видимому, ничего такого не заподозрил.
— Видели, как ловко я сладил с этой ведьмой-банши! — кричал Симус.
— А я с рукой! — старался перекричать Симуса Дин.
— А Снегг-то! Снегг в шляпе с грифом! Вот потеха!
— А моя мумия!
— Интересно, почему профессор Люпин боится хрустального шара? — задумчиво произнесла Лаванда.
— Вот это урок! Лучше у нас еще не было, — сказал Рон по пути в класс, где они оставили сумки с учебниками.
— Очень хороший учитель, — одобрила Гермиона. — Только мне бы тоже хотелось сразиться с боггартом.
— Вот бы поглядеть! — хихикнул Рон. — Он наверняка обернулся бы домашней работой, за которую тебе поставили не пять, а четыре.
Глава 8
ПОБЕГ ПОЛНОЙ ДАМЫ
Защита от темных искусств в мгновение ока стала любимым уроком у большинства учеников. Только Драко Малфой со своей шайкой не упускали случая сказать о профессоре Люпине гадость.
— Вот так лохмотья! — громко шептал Малфой, завидев Люпина. — Точь-в-точь бывший наш домашний эльф!
Одежда у Люпина и правда потрепана и в заплатах, но никто не обращал на это внимания, ведь его уроки — один лучше другого. После боггарта сражались с красными колпаками. Эти свирепые карлики водились всюду, где когда-то проливалась кровь — в затканных паутиной закоулках замков, в оврагах на месте сражений, — и дубинками убивали заблудившихся путников. Потом изучали ползучих водяных. Они были вылитые обезьяны, только в чешуе, жили в прудах и душили перепончатыми лапами всех, кого им удавалось поймать.
Гарри оставалось только жалеть, что не все предметы были такими же интересными. Самым же ненавистным уроком для него по-прежнему оставалось зельеварение профессора Снегга. Вся школа мгновенно узнала, как боггарт предстал в виде Снегга, одетого в платье и шляпу бабушки Невилла. Все считали это забавным, только Снегг, по-видимому, не находил в этом ничего смешного. При одном упоминании профессора Люпина у него мстительно загорались глаза; Невиллу же на его уроках в отместку доставалось вдвойне.
Еще Гарри начал бояться уроков профессора Трелони. В освещенной камином, насыщенной благовониями комнате ученики искали тайный смысл в смутных фигурах и символах. А у Трелони, стоило ей взглянуть на Гарри, огромные глаза заволакивало слезами. Он старался не замечать ее взгляда. Нет, профессор Трелони не нравилась ему, хотя многие испытывали к ней чуть ли не благоговение. Парвати Патил и Лаванда Браун то и дело бегали в башню к профессору Трелони на переменах и возвращались с таким высокомерным видом, будто они узнали что-то, что неведомо остальным. А случись им беседовать с Гарри, они приглушали голос, будто он уже лежал в предсмертной горячке.