Ленинград. 1947 год. Казалось, резня, начавшаяся и внезапно закончившаяся в мае, отошла в прошлое. Разгул преступности пошел на убыль, и ленинградская милиция теперь могла свободно вдохнуть. Будто

Весна 1945 года. Берлин. На Штирлица уже припасен материал. Он без пяти минут разоблаченный советский агент, стоит только нажать папе Мюллеру на кнопку под столом. Однако в Штирлице заинтересовано не

Новое дело Якова Платоновича Штольмана в Затонске. Ребушинский исписал все свои блокноты и постарался ничего не упустить в своих пасквилях, ничего хорошего не упустить. Но обратимся не к кричащим

Еще не сорваны погоны И не расстреляны полки, Еще не красным, а зеленым Восходит поле у реки. Им лет не много и не мало, Но их судьба предрешена. Они еще не генералы, И не проиграна война. Первая

Викторию Енгалычеву осудили за убийство, которое она не совершала. Прошло несколько лет. В Самару приезжает чиновник особых поручений...

Она была красивой. Хрупкой, тонкой, с четко очерченными алыми губами. И зимним вечером ее жизнь перечеркнула короткая встреча. Встреча с призраками из прошлого. Ту ли Анну Дорофееву мы знали?

Хармон проиграла Боргову и теперь находится на излечении в психиатрической больнице.

Спойлер! Обычно детектив начинается расследованием, но позвольте залезть запазуху к черту.