Вот тут пришлось задуматься уже Беломиру. Нынешние пушки обычно делались не длинными, так как не ковались, а отливались. Сверлить ствол, при нынешнем станочном парке, дело долгое и неблагодарное. А значит, всё нужно делать одним разом. Вспомнив, как они с приятелем использовали глину для небольших форм, Беломир взял с полки пергамент и, присев на чурбачок, принялся чертить. Набросав пару эскизов, парень хмыкнул и, оглянувшись на приятеля, проворчал:
– Правду ты сказал. Пробовать надобно. И бронзы много надо.
– По станичникам клич кину, соберём, – тут же отреагировал Григорий.
– Тогда придётся ещё и лафет сразу ладить, – проворчал Беломир, снова покосившись на свои каракули.
– А для него чего надобно? – озадачился казак.
– Колёса тележные, покрепче, и, пожалуй, его будем из железа ладить, – задумчиво протянул Беломир, начиная набрасывать лафет с уже готовыми средствами наведения.
В том, что Векша сумеет отлить нужные части, парень даже не сомневался. Мастером он был отличным. Но прежде нужно было придумать, как вся эта схема будет работать, и не забывать, что никаких откатников тут ещё и в помине нет. А значит, вся отдача будет приходиться именно на лафет и на все те шестерни, которыми и будет всё это сооружение управляться. Значит, надо сделать так, чтобы лафет имел свой запас прочности.
Закончив, парень ещё раз пробежался взглядом по своим каракулям и, убедившись, что эта дикая схема вполне рабочая, растерянно хмыкнул про себя: «Твою мать! Покажи кому раньше, точно бы сказали, что сблындил».
На схеме был дикий микс из ещё не придуманных систем и того, что уже где-то используется. Раз уж огнестрельное оружие начало появляться, значит, его развитие уже не остановить. Придётся делать всё, чтобы хоть немного опередить местную оружейную мысль.
– Ох, и потратимся, – проворчал Беломир, прикинув, сколько материала на всё это уйдёт.
– Ништо. По станице соберём, всё до копья обратно вернётся, – решительно заверил казак.
– Покажь, – потребовал Векша, протягивая руку за пергаментом.
Внимательно изучив все наброски, кузнец задумчиво похмыкал и, тыча пальцем в наброски, принялся выяснять:
– Это выходит, кусок с зубцами будет? А это тоже зубцы, только меньше? А сюда значит, станем сам тюфяк крепить?
Получая на каждый вопрос утвердительный кивок парня и короткие, но вполне понятные пояснения, кузнец отложил пергамент и, пройдясь по кузне, задумчиво проворчал:
– А ведь должно работать. Вот провалиться мне тут, будет.
– Тогда ты этим займись, а я пока форму попробую сделать, – кивнул парень на эскизы.
– Думаешь, удержит глина? – усомнился вдруг Векша.
– Ну, прежде ведь держала, – развёл парень руками.
– Погоди, – вдруг оживился кузнец и, ринувшись куда-то в угол, принялся греметь всяким старьём.
Вернувшись, он грохнул на верстак прут примерно сантиметров восьми в диаметре и, кивая на него, объяснил:
– Это, чтобы серёдку ровно отлить.
– Погоди, а из чего он?
– Железо свинское.
Прикинув длину и диаметр прута, Беломир задумчиво перевернул его и, убедившись, что эта чугуняка вполне подходит для их задумки, добавил:
– Ну, ежели воском натереть, то может и получиться.
Решив особо не мудрить, парень собрался делать форму из двух половин, которые будут складываться по длине. Осталось только придумать, как ровно выставить предложенный прут. Внимательно наблюдавший за ними казак, покачав головой, негромко проворчал:
– Сам бы не видел, ни за что бы не поверил, что два человека могут вот так, с ходу толковую штуку придумать. И ведь оба точно знаете, что она работать станет.
– Должна, – пожал Беломир плечами. – Главное, с толщиной ствола угадать.
– Теперь уж я в то верю, – усмехнулся казак. – Вы, браты, знайте. Коль сложится, сам станичникам накажу, чтобы вам в делах ваших завсегда помогали. И сам помогать стану. Коль не удержим стан, никому тут уже жизни не будет.