— Спасибо тебе, выручила.
— Да не впервой уже, — почти ехидно напомнила девушка.
Кавалер в задумчивости тронул коня шпорами и неспешно поехал в средину колонны.
Там поравнялся с Брюнхвальдом, и ротмистр, увидев его, обрадовался и заговорил:
— Вы слышали, кавалер? Войско Ланна и Фриндланда разбито где-то между Хофом и Эльсницем. У какого-то озера.
— Кем? — удивился Волков. — Еретиками?
— Мужиками, взбунтовавшимся мужичьем.
Волков припомнил, что осенью он уже слышал что-то подобное:
— Мужичьем? То не в первый раз. И кто ж мужиками командовал? Под чьими знаменами они воюют?
— У них свои знамена, — отвечал ротмистр.
— У мужиков свои знамена? — не верил кавалер. — Кто вам все это рассказал?
— Один человек из Ланна, офицер, вчера посидел с ним в трактире.
— Интересно, а что у мужиков может быть нарисовано на флагах?
— Вы будете смеяться, но на флагах у них нарисованы башмаки, — усмехался ротмистр.
— Башмаки?
— Да, башмаки.
— Хорошо, что не коровьи лепешки.
Они засмеялись.
— Ну и черт с ними, — вдруг произнес Волков.
— Говорят, ими командует какой-то рыцарь, у которого железная рука, зовут его, по-моему, Эйнц фон Ирлихген. Говорят, что он какой-то колдун.
— К дьяволу их всех, ротмистр, — кавалер стал серьезен, — к дьяволу.
Нет, нет, нет. Волкова совсем не интересовали все эти войны, взбунтовавшиеся мужики, рыцари с железными руками, его волновала только награда, земля, что он собирался получить от герцога. А еще его радовали золото и серебро, которое он увез из Хоккенхайма в своем сундуке, хорошие кони, дорогая карета и перстень великолепный, и он повторил ротмистру:
— К дьяволу их всех, я уже навоевался, и от важных заданий влиятельных особ у меня шрамы на голове едва заросли. С меня хватит.
— Я просто рассказал вам новости, — сказал Брюнхвальд и поехал вперед, в голову колонны.
А Волков посмотрел ему вслед и, усмехнувшись, заметил негромко:
— Надо же, додумались дурни: башмаки на флагах.
⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀⠀⠀
⠀⠀
⠀⠀