Прошла через толпу, как нож сквозь масло, скрылась за дверью к Еве и все. Тишина. Все замерли.
Галка захотела следом. На цыпочках двинулась, только Влад ее за шкирку схватил.
Сам стоял послушно, ждал, терпел и Галке велел. Приложил палец к губам, призывая к тишине, и мрачно уставился на дверь. Вслушивался.
– Я войти хочу, вдруг ей там одной страшно, – шепотком попросила девушка.
Но Влад оставался непреклонен. Замотал головой.
– Она запретила беспокоить, говорит, не хочет, чтобы мы запомнили ее такой, если что не так пойдет.
– Глупости. А вдруг ей поддержка нужна? Да и что пойти не так может?
– Тише.
Хозяин прикрыл глаза устало, притянул Галку в объятья да так и замер.
Девушка слышала, чувствовала, как дико колотиться его сердце. И больше ничего не улавливала. Ни криков, ни голосов, ни шуршания.
Что может приключиться? Ничего же не должно сделаться.
Галка даже не ожидала, что так скоро Ева должна ребенка родить. Не думала, что дитя так быстро появится.
Прямо из пуза этого надутого.
Галку передёрнуло.
Ничего плохо не может случится. Просто не способно.
Ева не может умереть. Не должна.
Она ведь молодая совсем ещё. И здоровая, кровь с молоком. Как бык. Корова.
Ева ведь даже недомоганий не испытывала, весела была все время. Бодра.
Всегда-всегда.
– Иди, – приказал хозяин, – уложи Свету спать. И сама отдохни.
И Галка ушла. Только мысли дурные тревожные ее не покинули.
Ева не имеет права умереть. Она ведь ещё не дочитала второй том приключений самурайши. Нельзя умирать.
А вдруг с ее ребенком что плохое сделается?
Галка положила стрекозочку в корзинку, подвешенную за крюк к потолку. Раскачивать стала люльку, напевать тихонечко колыбельные Влада.
А в голову лезли все теплые воспоминания с Евой.
Как она свой гербарий несчастный собирала, сгорбившись над столом, обложенная вся листочками и цветочками.
Как танцевала изящно и бойко, стуча быстро ножками, как копытами. Поворачиваясь на месте, словно юла. В руках только платок застыл, высоко поднятый над головой.
Как пела, не попадая ни в одну ноту. А все частушки просто кричала весело и задорно.
Как на своей панфлейте сказочной играла, заложив густые кудрявые пряди за ухо. Вытягивая мягко пухлые губы, дула незатейливо в трубочки. А из них звук мелодичный струился.
Как читала всегда беспокойно, подпрыгивая на каждом моменте, то задыхаясь от смеха, то глотая горькие слезы. Как запиналась на сложных словах и рукой на них махала, читала дальше.