А Елена величественно и мощно крыльями громоздкими махала. Застыла в небе и улыбалась гордо.
– Я думала, у тебя руки затекли, – улыбнулась неловко Гала и только крепче сжала ребенка.
– Не отворачивайтесь, глядите. И не жалейте больше, что крыльев нет, – смеялась Елена.
Вид был захватывающий. Кровь стынет в жилах.
Никогда ещё сосны-великанши не были такими крохотными щетками. Столпились мелко и кучно внизу, будто крохи какие. И не поверишь сейчас, что они высотой тебя превосходят десятикратно.
Лес как ковер разложился, пушистый, густой, далёкий и плоский. Зеленел сочно, лучи света отражал задорно. Поблескивал на Жаре.
А пруд. Отсюда, с высоты не пруд, а так – лужа. И Мерин в нем как муравей, как малёк. С ноготок размером.
Если оторвать взор от земли и перед собой поглядеть, горло сжимается, холодеет что-то внутри. Так пугающе и великолепно одновременно. Облака наседают, грозят поглотить своей белесой молочной массой. Небо ближе не становится, давит и вместе с тем растерянность дарит.
И голова так кружится. Словно в эту синеву упасть можно и тонуть не на дно, а в небо.
У Галки от восторга, от чувства полета буря эмоций захватила.
А Света только и глядела, рот распахнув и зрачками своими огромными двигая без конца. Не испугалась нисколько.
Елена, громко хлопая, искры испуская, разогревая и накаляя крылья, пролетела круг, огибая все поместье.
И планируя, медленно снижаться стала.
Быстро, уверенно. Приближая неминуемо землю и такие далёкие картинки мест. Словно возвращая обратно в реальность.
Послышались знакомые запахи, звуки, неслышимые в вышине. И возбуждение непокидаемое от полета, в пружинистые ноги отдавалось, когда Елена поставила их на землю.
– Не переживай и не жалей ни о чем, – попросила Елена. И изнутри будто сжирали ее собственные мысли, переживания.
Но Галка не решилась спросить какие, не смогла.
– Ты спасла уродку. Вытащила из храма, – задумчиво отозвалась Елена, и непонятно было, о ком она говорит. – Только очень смелая галка решит лезть в гнездо ястреба. И хотя бы за смелость я тебя благодарю. Но зачем все это я уже не понимаю…
И ещё сильнее нахмурилась Елена, сложила крылья ещё нагретые рыжие и поплелась в хату свою. Оставила Галку одну, обеспокоенную.
Зачем?
Зачем она Свету взяла, Елену?
Ради благополучия.
Для жизни счастливой и спокойной.
А ещё чтобы жар великий унять, чтобы жертву принести.
Галка поглядела на своего ребенка. Стрекозочка все это время цепко пёрышко в руках держала, улыбалась глупо.
– Рожает!
Крики слышались издали, Галка уловила их своим собачьим слухом.
– Хозяйка рожает!
Галка примчалась мигом. Все толпились у покоев Евы. Волновались, перешептывались. Не давали пройти.
Рада Адовна в жутком врачебном наряде походила на мясника или душегуба: в красной рясе, жёлтом кожаном переднике с намордником и платком для защиты от крови. И инструменты, что она в руках тащила, спокойствия не навевали.