14 июня 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
У входа в штаб свисало с флагштока звёздно-полосатое полотнище — небольшое, полметра длиной. Гедимин, еле слышно хмыкнув, аккуратно его обошёл и двинулся к закрытому туннелю. Там никаких флажков не было — видимо, украшательский пыл командиров «Вайтрока» иссяк раньше.
На спуске сармат в задумчивости едва не споткнулся о ящик — кто-то оставил его на ступеньках. От пинка крышка откинулась, и часть содержимого высыпалась. Гедимин сгрёб на ладонь яркие шуршащие упаковки и, не разглядывая, швырнул в ящик. «Мартышечья еда. Сюда-то её зачем тащить?!»
В лаборатории его встретили тонкие красные разводы на защитном куполе — сигма-излучатель работал всю ночь. Гедимин сверился с графиком, дотянулся до переключателя, убрал уже ненужный купол и перенёс на стол облучённые дроны — точнее, голые двигатели с модулями управления. «Никаких изменений,» — сделал пометку в тетради сармат, когда оба агрегата, загудев, поднялись над столом и повисли в воздухе. «Управляющий сигнал не искажён, ходовая часть в норме…»
Под потолком мигнул сигнальный светодиод — кто-то стоял под дверью и очень хотел войти.
— Мы его не звали, — мрачно сказал Вепуат, отодвигая от прохода Кенена Маккензи и боком втискиваясь в люк. Маккензи только улыбнулся ещё шире, поправляя съехавшую шляпу. Верхнюю часть его серебристого скафандра прикрывала куртка без рукавов, но с бахромой.
— Твои коллеги, как всегда, гостеприимны, — ухмыльнулся Кенен. — Что за ящик? Твои припасы? Похвально, Джед, — пора бы подлечить голову и взяться за ум. Я припас бутылку хорошего виски на вечер, но день так длинён… не составишь мне компанию, когда вернёмся из «Лоривега»?
Гедимин выловил из его болтовни единственную значащую фразу — «вернёмся из «Лоривега» — и удивлённо мигнул.
— Едем в «Лоривег»? Сейчас?
Кенен широко улыбнулся.
— Быстро соображаешь, ликвидатор. Ещё не отбил себе макушку, ползая по канализации. «Лоривег» ждёт! А насчёт виски — подумай, подумай. Давно мы не собирались, как в старые времена…
Город, увешанный полосатыми флагами, выглядел непривычно пустым — на нижнем ярусе шоссе вообще не было машин, на верхних мелькали редкие глайдеры, только миниглайды сновали туда-сюда между крышами высоток. Из-за ограждений выглядывало что-то цветущее, иногда наводящее мысли об удачном приручении ксенофлоры; купол над городом убрали, и сармат щурился от солнца, едва глайдер выныривал из тени зданий в очередном переулке.
— Хороший день для пикника, верно? — Кенен, устроившийся на переднем сидении, развернулся к Гедимину. — Но выезд на озеро запретили. Всем, не только тескам. Какие-то здоровенные твари плавают вдоль берега… Джед, что у вас с озером? Когда уберёте оттуда всю эту… фауну?
— Мне не мешает, — буркнул Гедимин. «На кой ему озеро? Он и до войны не слишком любил плавать…»
— Айзек в го… — начал было он, но ладонь Кенена аккуратно прикрыла ему респиратор.
— Опять ты о работе! Джед, ты вообще слышал о концепции отдыха?
«Концепции?» — Гедимин вспомнил, кто в последний раз произносил при нём похожую фразу, и едва заметно ухмыльнулся. «Похоже, «Торий» выходил на связь. Это хорошо. После «Тория» работа всегда идёт быстрее.»
— Кольца мне нашли? — спросил он. Кенен с протяжным вздохом уставился на небо.
— Ну вот опять! Джед, сиди лучше молча.
…За воротами «Лоривега» сармат зашевелился, ожидая, что машина здесь и остановится — но глайдер, снизив скорость, всё полз и полз по переулкам и наконец уткнулся в транспортный проезд энергостанции. Пока Гедимин, запрокинув голову, разглядывал мачты-передатчики, Маккензи выглянул из машины, с кем-то обменялся парой фраз, и глайдер двинулся дальше, к медленно расходящимся створкам. Гедимин озадаченно хмыкнул.
— Чего бы и не проехать по пустым улицам? — ухмыльнулся Кенен, оглянувшись на заднее сидение. — Ну что, Джед, готов?
На проходной Гедимин настороженно огляделся, но никого, кроме охранников, не увидел. Те, едва к ним направился Маккензи, склонились над пультом и замахали руками — видимо, его болтовня утомила даже их. Гедимин, снова хмыкнув, остановился за дозиметрической рамкой. «Что, мы так и пойдём вдвоём? Ну, я-то не против…»
— Чжун, Элди, все в сборе? — послышалось в наушниках. — Отлично, парни. Мы на подходе. У главного щита, о’кей?
«Все? То есть — их больше двух?» — Гедимин досадливо сощурился. «Тут что, весь совет собрался? Вот и поработал спокойно, мать моя пробирка…»
«Все» ждали пришельцев на лестничной площадке невдалеке от закрытого шлюза — трое филков в радиозащитных костюмах, каждый — с плотной повязкой на плече, светло-зелёной, официального цвета «Лоривега», будто здесь лоривегских сарматов можно было с кем-то перепутать. Один изобразил приветственный жест, остальные синхронно смерили Гедимина взглядом и заметно помрачнели. Сармат покосился на закрытые гермоворота — ему хотелось, ни на кого не отвлекаясь, проверить состояние реакторов и заняться уже делом.
— Можно заходить уже, Чжун? — спросил Маккензи у одного из филков. — Джед привык все процессы отслеживать лично.
Филк сузил глаза, но, помедлив, кивнул.
— Проходите. Первый блок готов к глушению. Только ни к чему не прикасайтесь.
— Джед? — Кенен выразительно глянул на Гедимина. Тот слегка наклонил голову. «Мне их пульт не нужен. Главное, чтобы к излучателю пустили. А что блоки глушат поочерёдно… вполне разумно, и всем так спокойнее.»
…Гедимин пристально следил за отсоединением излучающего модуля. То ли такая операция была для филков в новинку, то ли смена переволновалась, — подхватить и отстыковать получилось только с третьего раза, и сармат уже прикидывал, как подобраться к излучателю по шахте реактора. Модуль «поехал» в сторону смотрового отсека, и Гедимин, облегчённо вздохнув, развернулся к выходу.