— Что он тебе сделал? — спросил он, слабо рассчитывая на внятный ответ. — Я ставлю опыты, наверное, это бывает неприятно — но на меня ты не кидаешься…
Волокна дрожали, переплетаясь, переползали с места на место от затылка к нижним рёбрам, но никакую информацию из их перемещений выловить не удавалось.
— Ты знаешь других… таких, как ты? — Гедимин попытался представить «хранителя», оплетающего реактор. — На других станциях? Ты общаешься с ними?
Поняло существо что-то из этих вопросов, пыталось ли оно на них ответить, — так и осталось невыясненным. Волокна шевелились, иногда замирая, потом остановились и «отклеились», и Гедимин не чувствовал ничего, кроме тепла. Он осторожно тронул пальцем ближайшие твэлы, покосился на часы — пора было выбираться.
«Странное дело,» — думал он, снова протискиваясь под тёмно-синими плитами реакторного накопителя. «Здесь так… безопасно. И спокойно. А ведь сними броню — и сдохнешь на месте. Видимо, «сигма» совсем выжгла мозги.»
Заметив на проходной серебристые силуэты, Гедимин замедлил шаг, но было уже поздно — Маккензи, кивнув собеседникам, развернулся к нему с широкой улыбкой.
— Как я и говорил. По Джеду можно сверять часы. Ну что, осмотр закончен? У Кена нет оснований волноваться за свои альнкиты?
Гедимин досадливо сощурился. «То сверлит мозги конспирацией, то сам тащит сюда чужаков… Чего им тут надо? Вон тот — командир «Сатханги»… и сидел бы на своей «Сатханге»!»
— Радуйся, Джед, — улыбка Маккензи стала ещё шире. — У нас есть немного твоей любимой работы. Реакторы «Сатханги» ждут тебя! Оск, введи Джеда в курс дела.
— Я? — чужак смерил Кенена озадаченным взглядом. — Ты уже начал, Маккензи. Можешь продолжать.
Он подозрительно щурился на Гедимина, а тот вспоминал, где слышал имя «Оск» — и вспомнил-таки, хоть и с некоторым запозданием. «А. Это он испугался взрыва в ангаре. Как ему теперь живётся с ИЭС посреди гетто? Она, конечно, не взрывается — так и мой ангар, считай, чуть-чуть покачнулся…»
— Идём-идём, — уже поторапливал всех Кенен, поглядывая на закрытые ворота. — Выдашь техзадание на месте. Операторы готовы?.. Зря ты назначил такое дело на утро — как бы не заметили, что мощность просела…
— Что они могут заметить? — недовольно отозвался Оск. — Передатчики включатся в полночь. Запросят резерв — получат. Что на станции — не их дело.
Кенен еле слышно хмыкнул, забираясь на сидение пассажирского глайдера. Глайдер был без крыши, необычно широкий в бортах, с высокими сидениями — даже Гедимин устроился в нём без особых усилий. «Машина для сарматов,» — удивлённо отметил он про себя. «По заказу, что ли, сделана? Или Маккензи уже выбил разрешение на личный траспорт? С него станется…»
Едва глайдер выскользнул на шоссе, кресла прикрыло защитное поле, и машина плавно пошла вверх, на третий уровень, оставив далеко внизу тяжёлые грузовики. Солнце уже поднялось над высотками и светило в «крышу», заставляя Гедимина щуриться. Мимо проносились яркие мозаичные узоры, полосы зеркального стекла, прикрывающие балконы, и пустые проёмы, отмеченные красными линиями, — ниши высотных стоянок. Сверху, не спускаясь на транспортные полосы, пролетали миниглайды — полупрозрачные шары защитного поля с пёстрым силуэтом внутри и гроздьями контейнеров, выпирающих из-под оболочки. Иногда удавалось заглянуть на крышу — из-за ограждений высовывались зелёные ветки, что-то цвело, и мелкие фигурки в яркой одежде толпились на обзорных площадках.
— Что, Джед, любуешься городом? — ухмыльнулся Кенен, развернувшись к сармату. — Ураниум сильно похорошел за эти годы. Цветёт, как яблоня весной! Отсюда, изнутри, и не скажешь, что вокруг — мёрзлая тайга и стаи мутантов. За что я люблю наших друзей-приматов — они умеют жить. А мы, Джед, всё выживаем и выживаем… К слову — ты спишь на подушке? С одеялом? Если у тебя нет, я могу прислать.
Гедимин поморщился — болтовня Кенена отвлекала от мыслей и будила внутри что-то неприятное.
— Всё есть, — буркнул он и сделал вид, что разглядывает вывески. На одной из них был нарисован Скхаа — сильно стилизованный, но узнаваемый, с гигантской разинутой пастью и куцыми розовыми крылышками.
Едва ряды высоток расступились, глайдер нырнул на нижнюю полосу, и Гедимин разочарованно вздохнул — он надеялся взглянуть с высоты на энергостанцию «Сатханги» и, если повезёт, увидеть недалеко стоящий «Лоривег». Оск, просидевший всю дорогу неподвижно, зашевелился, потянулся за передатчиком.
— Готовы? Да, здесь. Через двадцать минут. Да, оба. Подтверждаю.
Гедимин едва заметно поморщился — неприятно кольнуло в груди. Отсюда, с проезда, энергоблоки были не видны, но мачты-передатчики торчали над крышами, и сармат нашёл их взглядом и долго щурился на них, высматривая тревожные признаки.
— Почему я? — спросил он, когда вокруг не осталось посторонних — только стены промышленных кварталов и редкие роботы-уборщики. Оск и Кенен, вздрогнув, одновременно развернулись к нему, остановившись посреди переулка.
— Ты о чём, Джед? — Маккензи на всякий случай растянул губы в улыбке.
— Почему некому настроить излучатель, кроме меня? — спросил сармат. — Тут же были какие-то курсы для персонала ИЭС. И Айзек, и Гварза…
Кенен поморщился.
— Джед, тебя не узнать. То рвался к станциям, проламывая стены, теперь зовут — а ты не идёшь… Подумать не мог, что ты — ты! — откажешься настроить излучатель.
Оск озадаченно мигнул.
— Погоди. То есть, этот ремонтник… он только сейчас узнал, что будет делать?
Кенен замотал головой, поднимая обе руки в успокаивающем жесте.
— Всё хорошо, парни, не надо нервничать! Джед, ну сам посуди — у кого здесь больше всего опыта?