— Тихо, Джед, тихо, — Валентин, нервно ухмыляясь, обошёл сармата по кругу и приблизился к защитному куполу. — Я ещё вчера удивился — видно же, что это простой гранит. Но думал — мало ли, я не геолог… А с тобой вот что… Ты успокойся, ладно? От таких дел любой сдвинется. Вот, смотри…
Он небрежно ткнул в купол пальцами, почти растворив его. Гедимин вздрогнул, быстро двинулся к нему, готовясь отшвырнуть человека, если тот снова влезет под облучение.
— Видишь? — Валентин хлопнул ладонью по куполу. — Ничего не светится. Излучения нет, понимаешь? И ирренция там нет. Просто камень, гранит. Понимаешь?
Он заглянул сармату в глаза с непонятной надеждой. Тот растерянно мигнул.
— Это ирренциевая руда, — медленно проговорил он, вспоминая тёплые волоски на пальцах и висках. — С хорошим процентом металла. Не знаю, как тебя не обожгло, — но ты шёл бы в госпиталь. Зачем ты сюда полез?
Валентин покачал головой.
— Там нет никакого металла. Джед, у тебя же анализаторы! Возьми и сам проверь. Эта штука «чистая». Разбери её, а? Ты же не думаешь с ней лезть в шахты… правда, не думаешь? Ты знаешь, что это никакая не бомба? Джед? Чёрт! Ты меня слышишь?!
«Всё-таки схватил дозу,» — думал Гедимин, растерянно глядя на пилота. «Только не омикрон, а сигму. Прижгло мозг. Повезло ему, хоть не подохнет…»
— Иди наверх, — велел он. — Если завтра станет хуже, поедешь в госпиталь. Руда излучает «сигму», это не так опасно. Тебе повезло. Но больше её не трогай.
Он подошёл к наполовину вскрытому куполу и взял в руки заряды — калибровку надо было закончить. Валентин стоял у верстака и шумно дышал. Сармату было не по себе. «Грёбаная сигма! Ещё психа под боком мне не хватало… Вот и слетали в шахты…» — он досадливо сощурился.
— Джед, а Джед? — осторожно окликнул его Хейз. — Что ты делаешь?
— Нужно, чтобы все пластины опустились одновременно, — отозвался сармат. — Тогда излучение будет сильнее. Реакция… Надо разжечь реакцию. Тогда будет взрыв…
— Джед, — Хейз тяжело вздохнул. — Она не взорвётся, ты понимаешь? Эта штука никогда не взорвётся.
— Взорвётся, — Гедимин смотрел только на камни под рукой. «Где в этом городе госпиталь? Видел же карту…»
— Не взорвётся! — Валентин ударил ладонью по верстаку. — Джед, ты меня слышишь? Там нечему взрываться!
— Взорвётся, — повторил сармат, угрюмо щурясь. «Взрыватели установлю на месте. Это нельзя оставлять на виду. С Хейзом что-то неладно.»
Он собрал пластины руды, обсидиан и фрагменты корпуса и осторожно разложил их по «карманам» скафандра — между слоями ипрона, чтобы самому не облучиться. Валентин молча смотрел на него и болезненно морщился.
— Куда ты с этим, Джед?
— В шахты, — буркнул сармат. «Отправлюсь один. С ним совсем плохо. Завтра с утра пойду в медчасть, — в порту должна быть, может, у них есть флоний.»
— Не надо, а? — жалобно попросил Хейз. — Не ходи с этим в шахты. Сдохнешь же на ровном месте!
Гедимин качнул головой.
— Надо взорвать колонию. Чем быстрее, тем лучше.
Он обошёл пилота и двинулся вверх по лестнице. Голова гудела, что-то под рёбрами неприятно сжималось. «Что он там несёт про обычные камни? Я же чувствую излучение…»
— Ты ничего не взорвёшь. Тебе нечем, — Валентин остановился у матраса, на который опустился сармат, и судорожно вздохнул. — Не ходи. Тебе туда нельзя. Мы придумаем, что делать. Только не лазь никуда, ладно? Чёрт! Куда я раньше-то смотрел?!
16 сентября 19 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Ополченцы собрались у штаба ещё затемно. Некоторые уже надели броню, остальные набились в помещение и поспешно одевались. Гедимин, присев у стены, проверял реактивный ранец. «Включать на пару секунд, двигаться прыжками. В долгом полёте опять начнутся сбои,» — думал он. Под бронёй лежали разобранные бомбы, и сармату мерещилось исходящее от них тепло. Взрыватели он проверил, пока Хейз спал, — ничего сложного в них не было, труднее всего было соорудить «таймер» из тонких проволочек. Все они должны были порваться вовремя, ни минутой раньше и ни минутой позже… и как-то выдержать натиск гимов, если насекомые пробьются под защитное поле и вскроют корпус.
— Трус?! — донёсся из штаба чей-то возмущённый возглас. — Мы каждый день дерёмся с двухметровой саранчой! Но рехнувшийся теск в отряде — это уже слишком! Ничего не говори, Хейз, мы все уже всё слышали. Ты такой же псих, если ему веришь!
Гедимин поморщился. «Взорвать колонию — и в ядерный могильник всех «макак»,» — подумал он, поднимаясь на ноги.
Взвыла сирена, и сармат бросился к кораблю. На ходу он дёрнул рычаг, открывая люки для десантников, и втиснулся на привычное место.
— «Ги Лалиберте»! — донёсся из коммутатора громкий голос коммандера. — Семьсот норд-норд!