Читать книгу «Юродивый Гавриил (Ургебадзе), преподобноисповедник» онлайн.

— Когда я умру, в Церкви произойдет раскол; знайте: кто отделится от патриарха Илии — превратится в секту44! Беспорядки в Церкви были и при Ефреме45. И ко мне приходили с предложением поддержать их, но я держался в стороне от них. И вам следует поступать так же.

За два года до своей смерти отец Гавриил попросил принести ему гроб. Просьбу покорно выполнили. Он вначале очень редко ложился в этот гроб. А потом, в те дни, когда в храме Светицховели проводился Великий Собор Грузинской Апостольской Церкви46, отец Гавриил каждый день — в течение трех дней — лежал в гробу и так, из гроба, беседовал со всеми посетителями, наставлял и благословлял их.

С той поры с какой–то удивительной силой начал жить отец Гавриил. Он заявлял:

— Я уйду очень скоро. Я должен уйти.

По его благословению мы поставили гроб во дворе, на площадке, поверх лестницы, поднимающейся к его башне и жилому корпусу монастырских сестер. В дни Собора монастырь Самтавро был полон иерархами, духовными лицами, семинаристами и просто верующими, и отец Гавриил на виду у всех возлежал в гробу. Он как бы прощался со всеми, со всей Грузией, потому что говорил так:

— Не пройдет много дней, и вы увидите монаха Гавриила в таком состоянии. Я уношу с собой любовь ко всем, к православному народу и к каждому человеку.

Мы не ведали о том, что ему действительно оставалось жить на этом свете только сорок дней. Это были последние три дня его юродствования. Уж много времени прошло, как он не юродствовал, не юродствовал он и после этого, вплоть до своей смерти.

Многие осуждали его. Многие смотрели на него с пренебрежением. Многие насмехались над ним, видя его в таком состоянии.

Юродство в отце Гаврииле было как облако, которое скрывало от нашего взора и разума сияние его души подобно тому, как скрывает оно сияние солнца. Но хотя облако скрывает сияние солнечного диска, тьмы нет, а есть свет и день. Также было и в отце Гаврииле, юродство скрывало благодать сияния его души, а не благодать света и дня.

В последние дни он только и проповедовал, что о любви, и каждого приходящего со слезами на глазах увещевал:

— Помните, Бог есть любовь. Творите сколько сможете добро, дабы оно спасло вас в будущем. Будьте смиренны, ибо Бог смиренным дает благодать. Кайтесь во грехах и не возвращайтесь к ним, так как «завтра» — это обычная ловушка лукавого. Любите друг друга, ибо без любви невозможно человеку обрести Царство Небесное.

Удивительна была его радость при виде проявления любви между людьми. Оставались считанные дни до кончины отца Гавриила. Келья его была полна посетителей, и поэтому некоторому брату с сестрой пришлось разделить один маленький стульчик. Отец Гавриил, который до тех пор молчал от болей, посмотрел в их сторону и произнес:

— Туда хочу, там большая любовь.

Здесь я хочу привести одно мое воспоминание, которое со всей очевидностью выявляет меру его любви и его высокую духовную сущность:

«С утра, как только проснулся, я вспомнил про отца Гавриила и решил пойти повидать его. Войдя в монастырь Самтавро, я поцеловал совне маленький храмик святой Нины, большой храм монастыря и направился к келье отца Гавриила. Обе двери кельи были открыты, у внутренней двери на низком стульчике сидела матушка Параскева. Она улыбнулась мне. Только я собрался произнести молитву, чтобы получить разрешение войти, она опередила меня и сообщила отцу Гавриилу о моем приходе; тут же сказала мне, остановившемуся у наружной двери:

— Заходи, чего смотришь?

Я подошел к отцу Гавриилу, встал на колени и попросил благословение. Он благословил меня со своей обычной, идущей из глубины серьезностью и указал на низкий стул, стоящий у его изголовья.

Примерно через десять минут отец Гавриил обратился к матушке Параскеве:

— Иди отдохни, и если мне что–нибудь понадобится, позову.

Матушка Параскева не заставила себя долго ждать и, посидев несколько минут, с разрешения отца Гавриила ушла в свою келью. После ухода матушки Параскевы отец Гавриил немного помолчал и сказал:

— Хочешь, сегодня, ближний мой, поговорим на духовную тему?

Я с улыбкой согласился, но при этом немного растерялся, так как считал, что не достоин беседовать с отцом Гавриилом на духовные темы.

После короткого молчания он со свойственным ему ласковым выражением и словами спросил:

— А ну–ка, ближний мой, скажи мне, если можно, какой псалом ты любишь больше всех?

Этот вопрос озадачил меня, я не знал, что ответить, потому что какого–нибудь особо любимого псалма у меня не было. Но так как я должен был дать ответ, назвал самый известный 50‑й псалом, который я произносил чаще других, и, в некоторой степени, он нравился мне больше остальных.

— О, так вы любите „Помилуй мя…“ Этот псалом действительно выделяется среди других псалмов. Так коли вы любите его, то, конечно, знаете и его содержание, и, если можно, скажите мне, что, по вашему мнению, означает безвестная и тайная премудрости Твоея явил ми ecu (Пс. 50, 8).

С самого начала я понял, что мне не ответить на этот вопрос, но из–за сказанного отцом Гавриилом „так коли вы любите его, то, конечно, знаете и его содержание“ постыдился прямо сказать, что не знаю, и решил найти хоть какой–то ответ. Я понял, что мучаюсь напрасно, притом шло время, и было неудобно так тянуть с ответом. Я собрался с силами и сказал:

— Я не знаю, отче.

Он как будто ничего не заметил, напротив, улыбнулся мне своей любящей улыбкой, чем дал мне возможность свободно вздохнуть. Так как это был знак для меня, что он все правильно воспринял и понял, что это случилось со мной от немощи, а не от желания обмануть.

— Хорошо, ближний мой, если вы не можете сказать, тогда я отвечу, что означает: безвестная и тайная премудрости Твоея явил ми ecu.

[44] Действительно, через два гола после кончины отца Гавриила, в 1997 году, несколько духовных лиц ушли в раскол. Большинство из них сегодня вернулись к Матери–Церкви.

[45] Речь идет о Католикосе–Патриархе всея Грузии Ефреме II (1960–1972).

[46] Великий Собор Грузинской Апостольской Церкви проводился в сентябре 1995 года и продолжался в течение трех дней.