Читать книгу «Юродивый Гавриил (Ургебадзе), преподобноисповедник» онлайн.

Нас встретили с уважением и любовью. Вскоре настоятель отец Иосиф (Киквадзе)39 пригласил нас на трапезу. В это время во дворе послышалась ругань, кричали:

— Мы здесь всегда закалали животных в жертву и кутили, почему сейчас мешаете.

Молодые люди, которые пришли покутить, требовали встречи с монахами, грозили им избиением, при этом они были вооружены. Я решил что- то предпринять. Отец Гавриил сердито посмотрел на меня, как бы говоря: ты что, меня не видишь? Он вышел во двор, развел руками и громко сказал:

— Прежде стреляйте в меня, если вы жаждете крови, довольствуйтесь моей кровью, Гавриила! А их оставьте в покое, Господь простит вам мое убийство, а их убийство вам не простит.

Увидев отца Гавриила, молодые люди смутились, не знали, что делать. Постепенно они успокоились, некоторые попросили прощения у монаха и даже взяли у него благословение.

Отец Гавриил заранее прозрел то, что Марткопскому монастырю грозит опасность, и поэтому так поспешно приказал ехать туда. Именно при его содействии решил великий святой Антоний Марткопский оказать помощь монастырю».

Отец Гавриил, который всегда был склонен к смирению, почти всецело утаивал благодатные дары чудотворения и исцеления, но в случае оказания необходимой помощи они становились видимыми. Игуменья, матушка Кетеван, пишет в своих воспоминаниях об отце Гаврииле:

«Однажды вечером одну из монахинь монастыря, матушку Нино, во дворе укусила ядовитая змея и оставила два глубоких следа. Встревоженные сестры забежали к отцу Гавриилу. Старец помазал ее елеем и окропил святой водой и с Божьей помощью тотчас исцелил ее. Но потом, по смирению, чтобы скрыть свою силу, вдруг сказал непоколебимым тоном:

— А ну быстро идите к врачу!

Это было трудное время, когда Грузия находилась в тяжелейшем положении. В клинике матушке Нино не смогли оказать первую помощь, и поэтому врачи беспомощно ждали предстоящую беду. Матушка Нино осталась невредимой, а отец Гавриил в своей келье со слезами воссылал Господу горячую благодарность за Его милость».

Отец Гавриил тяжело переживал все невзгоды своего народа и неустанно с великими слезами и плачем молил Бога и Богоматерь о Грузии. Он говорил:

— Горе тем монахам и монахиням, у которых не болит душа болью своего народа!

Ему приходилось говорить об этом, так как он видел, что некоторые священнослужители следовали лжехристианскому вероучению, по которому беззаветная любовь к своему народу считалась национальным шовинизмом, противным христианской любви.

Отец Гавриил наставлял нас:

— Бог! Истина! Это превыше отечества, но и отчизна — также от Бога, и истина в том, чтобы преданно любить свой родной народ. Все люди на свете — ближние перед Христом, и тогда я вас спрашиваю, где тут ненависть к другим народам?! Нет, есть только любовь. Но если ты не любишь свой родной народ сыновней любовью, как полюбишь иной?! И есть еще одно: между родителем и рожденным существует особая, благодатная зависимость — божественная ответственность. Неужто не было любви у апостола Павла, который проповедовал всякого рода язычникам и всех их обратил, но в своих молитвах к Богу он обрекает себя на ад и отлучение только лишь ради своего народа, ради спасения иудеев.

В 1991–1992 годах в Грузии разыгралась ужасная трагедия. Произошел государственный переворот, где грузин выстрелил в грузина и пролилась кровь. От этого ужаса народ долго находился как в духовной, так и материальной тьме. В октябре–ноябре 1991 года никто и не подумал бы об этом. Была политическая напряженность, но не такая, чтобы представить себе последующие события. Тогда только один отец Гавриил все дни подряд молил Господа и Богородицу, чтобы Они спасли грузинский народ от бедствия. У него одного болела душа об этом.

В связи с этим интересны воспоминания госпожи Тинатин Мчедлидзе:

«В октябре–ноябре 1991 года мне пришлось временно жить в монастыре Самтавро. Я шила монашеские и послушнические одежды и рясы. В это время я близко познакомилась с отцом Гавриилом и стала свидетельницей нескольких чудес.

Однажды у меня почти кончились восковые свечи, привезенные мною в монастырь, и осталась только одна свеча. В молельной комнате сестры читали молебен Богородице. Во время молитвы мне очень захотелось зажечь Божией Матери ту оставшуюся свечу, но я постеснялась, так как двери скрипели, и не тронулась с места. Неожиданно вошел отец Гавриил с печальным лицом. Он держал в руке части человеческого скелета — череп и кости рук. Разложив их перед иконой, он повернулся к нам. Взглядом отыскал меня среди стольких сестер–черноризниц и сказал мне:

— Иди принеси ту свечу и зажги перед иконой.

Я тотчас же выполнила его благословение. Отец Гавриил начал страшно плакать, умоляя Богородицу спасти грузинский народ от кровопролития. Долго просил и время от времени громко изрекал:

— Кровь на Руставели40! Кровь! Грузинская кровь!

Наконец он сказал:

— Матерь Божия ответила: „Кровь будет!“ — и продолжил молитву и слезные воздыхания.

Я очень испугалась. Подумала, что если в Тбилиси ожидается такое несчастье, я должна быть с моими близкими, и немедленно вернулась домой. Когда на Руставели грузин выстрелил в грузина, отец Гавриил бил в колокола и причитал: „Кровь, кровь“. Оказывается, потом, когда в монастыре узнали об этой трагедии, пророчество старца вызвало большое удивление».

Кто видел отца Гавриила, догадывался, что человек — его жизнь. Он никого не выделял, жил печалью и радостью всякого, кто к нему приходил. Более того, еще до наступления опасности и скорби в нашей жизни он своей пророческой благодатью уже молил Господа о нас и отводил от нас все гибельные или тяжелые для души последствия.

Наша духовная сестра Марина Канкава вспоминала:

«Однажды я пришла к отцу Гавриилу, и он заявил мне:

— Сегодня я не даю тебе благословения вернуться домой, иди к игуменье и возьми благословение остаться в монастыре на ночь.

Я возразила, что мои родители не знают, будут беспокоиться, а завтра приду вновь и останусь. Он сказал в ответ:

[39] В настоящее время митрополит Шемокмедский.

[40] Центральная улица г. Тбилиси.