Читать книгу «Юродивый Гавриил (Ургебадзе), преподобноисповедник» онлайн.
Божественным упованием, этой благодатной добродетельной силою души, был движим отец Гавриил, когда он непоколебимым подвигом стремился найти Христа, в Которого уверовал с отрочества, чтобы удостоиться обетованной Им милости единения с Ним.
Самтавро и смерть отца Гавриила
В 1990 году отец Гавриил оставил монастырь Самтавро — свое маленькое жилище в орешнике — и ушел в Шио–Мгвимский монастырь. Он хотел жить уединенно, затворником. Однако, пробыв там около недели, он через откровение получил повеление от Самого Господа:
— Иди в Самтавро и служи людям.
С этого времени и до своей кончины отец Гавриил жил в монастыре Самтавро, в своей келье в старой башне, и, следуя воле Господа, провел жизнь в самоотверженном служении народу. Отец Гавриил говорил:
— Как пробыл пророк Иона в чреве китовом три дня и три ночи и преподобный Шио ради любви к людям — 15 лет в пещере, так и я пробуду в этой башне.
И действительно, многие человеческие души были овеяны благодатью и спасены подвигами отца Гавриила.
Приходит на ум один случай, о котором вспоминала ныне покойная схимонахиня Нино (Дашниани):
«Однажды зимой я серьезно заболела. Отец Гавриил три дня не видел меня в трапезной и зашел ко мне в келью:
— Боже упаси, как это ты заболела?
Спросил и тотчас же разулся. Встал на колени и взмолился Господу:
— Я, монах Гавриил, буду три дня ходить босиком, только Ты вылечи мою сестру.
Я не смогла сдержать слез, до того была потрясена его поступком, и очень забеспокоилась. Он из–за меня три дня должен был ходить в снегу босиком, как ни просила, как ни умоляла, никак не смогла его переубедить; он выполнил обещание, данное Богу. И сам не заболел, и я поправилась».
Тогда игуменьи монастыря матушки Анны (Ачаидзе)38 уже не было в живых, и некоторое время монастырь был без игуменьи. Кандидатами в игуменьи считались многие. Прозорливая душа отца Гавриила заранее ведала, на кого сойдет благодать этого нелегкого служения, и об этом он по наитию заявил монастырскому собранию и будущей игуменье. Игуменья матушка Кетеван так вспоминает эту историю:
«Однажды в монастыре после трапезы отец Гавриил закрыл двери и не пустил сестер на улицу. Я тогда была инокиней Нино. Он велел мне принести таз и сказал, чтобы я помогла всем монахиням вымыть руки. Я кивнула и немедленно исполнила благословение старца, затем принесла ему обратно таз с водой, в которой мыли руки. Он испытующе посмотрел на меня и сказал:
— Выпей этот сосуд до конца!
— Все? — удивилась я.
— До конца! — был ответ.
У меня не было времени на раздумье. Слово отца Гавриила показалось мне непоколебимым.
Я немедленно выпила. Старец прижал меня к сердцу и с любовью благословил».
После этого Нино постригли в монахини с именем Кетеван. Прошло немного времени, и Святейший и Блаженнейший Илья II назначил ее игуменьей женского монастыря Самтавро. Отец Гавриил этим действием сознательно показал матушке Кетеван тяжелый крест игуменства, показал, что ей придется взвалить на себя немощи многих людей и испить многие горести от ближнего.
В течение первых двух лет после поселения в Самтавро отец Гавриил иногда на два или три дня оставлял монастырь, чтобы посетить недавно открывшиеся монастыри. Однажды он поднялся в монастырь Шавнабада, на праздник святого великомученика Георгия, имя которого носит эта обитель. Его с радостью принял настоятель этого монастыря архимандрит Шио (Габричидзе) и попросил разделить с ними праздничную трапезу. Наша духовная сестра Кетеван Бекаури, которая присутствовала на том обеде, так вспоминает этот день:
«Вначале, когда отец Гавриил пришел на трапезу, мне это не понравилось, и я напряглась. Можно сказать, что даже боялась, потому что однажды, когда увидела его в первый раз, некоторые очень негативно описали его мне, и это породило во мне какое–то странное чувство страха. А здесь все было совсем по–другому. Его описали мне как великого монаха и пророка, который одним взглядом знал все о тебе и видел твое сердце. Несмотря на все это, я сначала была все еще напряжена, но потом мои ощущения полностью переменились.
Отец Гавриил начал удивительную проповедь. Такое я ни то что не слышала, но даже представить себе не могла. Он проникновенно рассказывал о Христе, что он ходил в простой одежде, хитоне, который ему связала сама Богородица, и когда он распарывался, она вновь зашивала и обновляла его. Он говорил нам, что Христос пришел не со славой, а показался нам в смирении, рождением своим в хлеву и распятием на Кресте. Со слезами рассказывал он о страстях Христовых, и, глядя на все это, он напоминал о боли и скорби Богоматери, сердце которой ко всем было настроено всепрощающе.
Все были потрясены проповедью отца Гавриила. Лично я только тогда поняла, что такое верить в Христа и любить Его. Я плакала. В церковь я ходила уже почти два года к тому времени, но у меня не было пастыря. Постоянно избегала исповеди, думала, что с человеческой точки зрения это неудобно. Но теперь все было иначе. Мною овладело такое чувство раскаяния, что никакое противоположное человеческое мнение уже не могло стать мне преградой. Божьей благодатью, все, что в этот день произошло, благоприятно воздействовало на мою душу. После трапезы отец Гавриил ушел, а отец Шио, по просьбе духовных чад, начал принимать исповеди в храме. Я, потрясенная проповедью отца Гавриила, тоже решила исповедаться и, слава Богу, с того дня стала овцой паствы Церкви Христовой».
Отец Гавриил никогда не покидал монастырь просто так, а только по божественному вразумлению — для нужд и пользы ближних. В связи с этим вспоминается один удивительный случай, свидетелем которого был наш духовный брат Отар Николаишвили. Он вспоминал:
«Каждое слово, сказанное монахом, для меня было законом, но меня все–таки заставило задуматься одно его благословение, когда он сказал мне:
— Сейчас мы должны поехать на твоей машине в Марткопи, в Спасский монастырь, этого требует отец Антоний.
Я смущенно объяснил ему, что из–за неисправности машины мы не сможем поехать. Но я понял, что не имело смысла сопротивляться, с ним все должно было быть так, как он этого хотел. Что было делать, поехали. Я думал: „На первом же подъеме остановимся, и ночевать придется в ле- су“. С такими мыслями подъехал я к началу леса и подъема. Машина теряла скорость и уже начала останавливаться, как вдруг у педали акселератора что–то сломалось, и педаль до конца провалилась. Скорость машины настолько увеличилась, что она сорвалась с места. Отец Гавриил сказал: «Сынок, не оборачивайся, с нами на заднем сиденье едет святой Антоний Марткопский». На плохой дороге я еле успевал крутить рулем на поворотах. У меня было такое ощущение, как будто машину толкали тысяча человек.
Между тем мы въехали во двор монастыря, и машина заглохла сама собой.
[38] Игуменья Анна была весьма ценимой и уважаемой служительницей Божией. Почувствовав приближение смерти, она попросила сестер монастыря отвезти ее в Тбилиси, к отцу Гавриилу на последнюю исповедь. Игуменья Анна настойчиво требовала исповедаться только у отца Гавриила. Эту просьбу игуменьи сестры монастыря исполнили. Среди тех, кто сопровождал пожилую игуменью, была тогда еще инокиня Нино, сегодня игуменья монастыря Сам тавро Кетеван (Копалиани).