Я беспомощно озирался по сторонам. Драка с тремя верзилами ничего хорошего мне не сулила…
— Ребята, гляньте-ка, у него на шее тряпка! Точь-в-точь как у клоуна в цирке! — с этими словами веснушчатый вцепился в мой бант.
Уже не думая о том, что будет, я изо всей силы ударил его кулаком в скулу. Они словно этого и ждали. Все трое, будто по команде, набросились на меня. Я отбивался, но силы были неравные. Я отступал, из носа текла кровь.
И тут вдруг раздался голос Волчка:
— Эй, вы! Не трожьте его!..
Костя вихрем налетел на моих противников. Они кинулись врассыпную.
Я протянул Волчку руку:
— Спасибо…
— Трусы подлые — втроём на одного! — пробормотал он, смущённый моей благодарностью.
Умывшись у колонки, я направился домой. Дома снял бархатную куртку, развязал проклятый бант и, швырнув всё это на пол, крикнул сквозь слёзы:
— Не буду больше носить этот шутовской наряд!
Мама встревоженно смотрела на меня.
— Что случилось?
— Все смеются, дразнят! Артистом называют…
— Ты бы, Груня, и в самом деле одевала его попроще, — мягко сказал отец.
После обеда, когда мама мыла на кухне посуду, он подсел ко мне, обнял за плечи, спросил:
— Ну, выкладывай, что произошло?
Я рассказал о драке и о том, как Костя Волчок выручил меня.
Отец слушал внимательно, потом усмехнулся:
— А ты без драки хотел прожить? Так не бывает, — одни тебя бьют, других ты бьёшь… Жаль только, что нашему брату достаётся больше, — так уж пока устроен мир… А Костя твой, видать, хороший парень, ты отплати ему тем же. Без хороших друзей трудно жить на свете!..
С того дня и началась наша дружба с Костей.
…Вот так мы и жили, пока не грянула война четырнадцатого года.
Я помню этот день. Помню, как шумел город, словно в праздник. Всюду вывешивали трёхцветные флаги. Толпы людей ходили по улицам, несли знамёна, иконы, пели «Боже, царя храни». На площадях до поздней ночи гремели духовые оркестры.
Отец пришёл домой взволнованный. Сел за стол и, подперев голову руками, долго о чём-то думал. Мама молча наблюдала за ним, потом спросила:
— Не понимаю, Егор, почему ты так волнуешься? Ты служишь на железной дороге и мобилизации не подлежишь…
Отец сердито посмотрел на неё.
— Глупости говоришь!.. Разве дело во мне одном? Сколько народу погибнет, сколько детей осиротеет! Ты подумала об этом? И во имя чего? Ну нет, на этот раз не выйдет. — Он стукнул кулаком по столу. — Кашу-то они заварят, а кто будет расхлёбывать, неизвестно!..
— Опять слова, слова…
— Ничего, дай срок, и наши слова превратятся в дело, да ещё какое!
— Не в первый раз я это слышу… Помнишь, о чём мечтали мы с тобой в Петербурге? И что получилось? Боже ты мой!.. Сколько людей погибло! И всё, всё осталось по-прежнему…