– Немножко, – ответил он. Его глаза сонно закрылись, но тут же открылись. – Я же почти не спал ночью.
– Это верно. Смотри на патрон. Вот он движется медленно. Вот он исчез… А вот, смотри, появился и снова движется быстро.
Патрон то появлялся, то исчезал. Снаружи выл ветер. Он убаюкивал меня точно так же, как мой собственный голос убаюкивал мальчика.
– Ты поспи, если хочешь, Билл. Слушай ветер и спи. Но слушай и мой голос тоже.
– Я вас слышу, стрелок. – Его глаза снова закрылись и на этот раз так и остались закрытыми. Руки, лежащие на коленях, расслабились. – Слышу очень хорошо.
– Ты по-прежнему видишь патрон, правда? Даже с закрытыми глазами.
– Да… только теперь он большой-пребольшой. И сверкает, как золото.
– Правда?
– Да…
– Засыпай крепче, Билл. Но слушай мой голос.
– Я слушаю.
– Я хочу, чтобы ты вспомнил, что было ночью. Все, что ты видел, и все, что слышал. Ты вспомнишь?
Он нахмурился во сне.
– Я не хочу.
– Не надо бояться. Все уже в прошлом, и кроме того, я с тобой.
– Вы со мной. И у вас – револьверы.
– Да, у меня револьверы. С тобой ничего не случится, пока ты слышишь мой голос, потому что я рядом. Я не дам тебя в обиду. Тебе это понятно?
– Да.
– Отец отправил тебя спать на улице, так?
– Да. Сказал, что ночь будет теплой.
– Но настоящая причина была в другом, верно?
– Да. Это все из-за Элрода. У нас кошка была, на ранчо. Он ее взял за хвост, раскрутил и зашвырнул за забор. И больше она не вернулась. Иногда он таскал меня за волосы и распевал песню «Мальчишка, влюбленный в Дженни». И папа с ним ничего не мог сделать. Элрод, он был здоровый, крупнее папы. И носил нож в сапоге. Мог зарезать кого угодно. Вот только зверя не смог, да? – Руки мальчика сжались в кулаки. – Элрод мертв, и я этому рад. Мне жалко всех остальных… и папу… я даже не знаю, как я теперь без него… но насчет Элрода я рад. Он больше не будет меня дразнить. И больше не будет меня пугать. Никогда.
Выходит, мальчик и вправду знал больше, чем отложилось в его памяти на поверхностном уровне.
– И ты пошел спать на луг.
– Да, на луг.
– Вот ты лежишь на траве, завернувшись в одеяло и шанни.
– Шадди.
– В одеяло и шадди. Ты не спишь. Может быть, смотришь на звезды, на Старую Звезду и Древнюю Матерь…
– Нет, нет, я спал, – сказал Билл. – Но меня разбудили крики. Крики из дома, где спят ковбои. И звуки борьбы. Там что-то падает и звенит. И кто-то рычит.
– И что ты делаешь, Билл?