— Итак, мистер Томас?
— Я согласен с Гарри, — заявил Дин. — Если на нас нападут, без риска не обойдется.
— Я вынуждена повторить, — сказала профессор Амбридж, улыбаясь Дину выводящей из терпения улыбкой. — Вы что, ожидаете нападения во время моего урока?
— Нет, но…
Профессор Амбридж перебила его.
— Я бы не хотела подвергать критике порядки, установленные в этой школе, — сказала она, растягивая большой рот в улыбке, которой очень трудно было верить, — но вы в этом классе испытали воздействие весьма безответственных волшебников, поистине безответственных. Не говоря уже, — она издала недобрый смешок, — о чрезвычайно опасных полукровках.
— Если вы о профессоре Люпине, — возмутился Дин, — то он был самым лучшим…
— Руку, мистер Томас! Разрешите продолжить. Вас познакомили с заклинаниями, которые слишком сложны для вашей возрастной группы и потенциально представляют смертельную опасность. Вас запугали, внушая, будто вам следует со дня на день ждать нападения темных сил…
— Ничего подобного, — сказала Гермиона, — мы просто…
— Ваша рука не поднята, мисс Грэйнджер!
Гермиона подняла руку. Профессор Амбридж отвернулась от нее.
— Насколько я знаю, мой предшественник не только произносил перед вами запрещенные заклятия, но и применял их к вам.
— Он оказался сумасшедшим, разве не так? — горячо возразил Дин. — Но даже от него мы массу всего узнали.
— Ваша рука не поднята, мистер Томас! — проверещала профессор Амбридж. — По мнению Министерства, теоретических знаний будет более чем достаточно для сдачи вами экзамена, на что, в конечном счете, и должно быть нацелено школьное обучение… Ваше имя, будьте добры? — спросила она, глядя на Парвати, чья рука только что взлетела вверх.
— Парвати Патил. Разве на экзамене по защите от Темных искусств не будет ничего практического? Мы не должны будем показать, что умеем применять контрзаклятия и тому подобное?
— При хорошем владении теорией у вас на полностью контролируемых экзаменах не будет никаких трудностей с выполнением некоторых заклинаний, — либеральным тоном сказала профессор Амбридж.
— Без всякой практики, без тренировки? — спросила Парвати с недоумением. — Правильно я вас поняла, что первый раз, когда нам позволят применить заклинания, будет на экзамене?
— Повторяю: при хорошем владении теорией…
— Какая польза от этой теории в реальном мире? — громко подал голос Гарри, вновь поднимая в воздух кулак.
Профессор Амбридж взглянула на него.
— Здесь у нас школа, мистер Поттер, а не реальный мир, — сказала она мягко.
— Значит, нас не будут готовить к тому, что нас ожидает вне школы?
— Ничего страшного вас там не ожидает, мистер Поттер.
— Да неужели? — спросил Гарри. Неудовольствие, которое весь день копилось у него внутри, достигло высшей точки.
— Кто, скажите на милость, будет нападать на вас и на таких же детей, как вы? — спросила профессор Амбридж отвратительным медовым голоском.
— М-м-м, дайте сообразить… — произнес Гарри издевательски-задумчивым тоном. — Может быть… лорд Волан-де-Морт?
У Рона перехватило дыхание. Лаванда Браун вскрикнула. Невилл съехал вбок со своего сиденья. Профессор Амбридж, однако, и бровью не повела. Она взглянула на Гарри с мрачным удовольствием.
— Минус десять очков Гриффиндору, мистер Поттер.
Класс сидел молча и неподвижно. Одни смотрели на Амбридж, другие на Поттера.
— Теперь я хотела бы сказать кое о чем прямо и откровенно. — Профессор Амбридж встала и подалась вперед, распластав по столу короткопалые ладони. — Вам внушали, будто некий темный волшебник возродился из мертвых…