Роджер оживился.
— Думаешь, я этого добиваюсь?
— Разве нет? Ты же брат Питера, хоть и неродной, так что меня это не удивляет. Садизм у вас в крови.
Улыбка исчезла с лица Роджера.
— Тебя послушать, так он просто дьявол какой-то.
— Да, он был дьявольски умен, в каждом мог найти уязвимое место и ловко пользовался человеческими слабостями. Питер и тебя охмурил, только ты отказываешься признать это.
— Видимо, потому, что Питер, которого знал я, разительно отличается от ужасного образа, созданного твоим воспаленным воображением.
— Питер был настоящим хамелеоном. — Жаклин тяжело вздохнула. — И никто не знал его лучше меня.
— Просто он умел расположить людей к себе.
— А как иначе он смог бы заставить окружающих плясать под свою дудку? В этом ему не было равных. Но ответь мне на один вопрос: ты доверил бы Питеру свои деньги?
Глаза Роджера сузились. Видимо, он хотел возразить, но передумал.
— Умно!
Значит, она все-таки заставила его задуматься, затронув близкую ему финансовую сферу. В делах Роджер руководствуется здравым смыслом, а не эмоциями, и Жаклин хотела, чтобы он так же беспристрастно оценил Питера. Ладно, на первый раз достаточно.
— В котором часу операция?
— В десять. Поторопись, — коротко приказал Роджер.
Он вышел в гостиную, и через несколько секунд она услышала, что он говорит по телефону. Встав с постели, Жаклин достала из шкафа одежду и побежала в ванную, где еще пахло лосьоном Роджера. Приняв душ, она надела элегантный костюм персикового оттенка: свободный жакет и короткую узкую юбку. Подойдет, подумала она, оглядывая себя в слегка запотевшем зеркале. Костюм придавал ей уверенный вид. Довольно хлипкая защита от двух близких людей, которых она любит больше всего на свете и которые будто сговорились обижать ее как можно больнее, думала она, нанося тонкий слой косметики на умытое лицо. Но если с Роджером все ясно, это случай безнадежный, то с мальчиком — совсем другое дело. Следует помнить совет Кэтлин Модин и не отчаиваться.
Подходя к палате сына, Жаклин ощутила знакомый страх. По дороге в больницу она упросила Роджера заехать в магазин игрушек. Она долго раздумывала, какую машину купить, и выбрала ту, которая, по словам продавца, очень нравится маленьким мальчикам. К сожалению, Жаклин понятия не имела, во что предпочитает играть Тони. А Роджер хранил гордое молчание и всем своим видом показывал, что считает ее затею пустой тратой времени.
Как сын встретит ее на сей раз? Сердце у Жаклин учащенно забилось.
Она недолго оставалась в неведении. Кэтлин Модин приветливо улыбнулась, но Тони сосредоточил все внимание на Роджере. Ему уже сделали успокоительный укол перед операцией, и поэтому взгляд у него был слегка затуманенный. И все же, увидев своего опекуна, он искренне обрадовался и протянул к нему руки.
— Роджер! — улыбаясь, воскликнул он и обвил руками его шею, бросив на мать недовольный взгляд, словно говоря: «Видишь, тебя никто не звал, так что уходи поскорее».
«Позволь мне остаться», — ответили сыну глаза Жаклин.
Тони надул губки и, отпустив Роджера, откинулся на подушки.
— Зачем ты привел ее с собой? — капризным тоном спросил он.
— Мама имеет право быть здесь, малыш, — мягко объяснил Роджер.
Тони сердито взглянул на нее.
— Никто тебя не звал!
Жаклин, внутренне сжавшись от жгучей обиды, глубоко вздохнула.
— Верно, я пришла, потому что хотела снова тебя увидеть. Так делают все мамы.
Если есть такая возможность, подумала она.
— Ты не пришла, когда я болел корью… и когда руку сломал!.. — запальчиво возразил мальчик.