— Вот видишь, Лин, маленькая армия у вас уже есть, — он потер лоб и вздохнул, — спасибо всем еще раз! Пойду я, наверное, мне нужно побыть одному…
— Встретимся утром, — кивнул Рейн, — Лин, поможешь с девочкой? А то вдруг нужна будет женская рука…
— Мог бы и не спрашивать, разумеется, помогу!
Все расходились по комнатам в тяжелом молчании. Да, мы понимали, что рано или поздно столкнемся с тварями, но вот так… Не в бою, когда ты используешь свою магию и воинское искусство для защиты обычных людей, а тогда, когда ты ничего уже не можешь изменить и остается только захлебываться от бессильной ярости и горечи…
Всю ночь меня мучили кошмары. Мне снилось, будто я беспомощно смотрю, как твари, похожие на мерзкую помесь наиболее страшных персонажей фантастических боевиков, убивают моих друзей, а я ничего не могу сделать, не могу пошевелить ни единым мускулом… Кэл, оставшийся со мной, будил меня, успокаивал — и я снова проваливалась в мутную бездну сна…
В результате поднялись мы поздно. Время шло к полудню, когда, выйдя из комнаты, мы столкнулись с Нертом в коридоре. Судя по всему, он как раз шел ко мне. Вымученно улыбнувшись, спросила:
— Как ты?
— Не очень. Жуткое чувство беспомощности и окончательности произошедшего. Честно, не знаю, как бы я справился, если бы не вы все.
— Зачем же еще нужны друзья? — мягко спросил Рейн, подходя к нам, — я уже съездил к родителям, они с радостью примут твою сестру. Кстати, мама даже обрадовалась, ей явно хочется о ком-то заботиться. А где Мэли?
— Декан пообещал, что её привезут сюда, и сказал подходить к полудню в его кабинет. Уже как раз полдень, так что стоит поторопиться…
В кабинет к декану пошел только Нерт, а мы остались ждать у входа в здание. Через десять минут он вышел, ведя за руку насупившуюся девочку в мужской одежде. Худая, голенастая, с серо-зелеными глазами и с рыжей косой до лопаток — волосы не огненно-рыжие, как у брата, а скорее цвета меди. Нерт что-то сказал ей, та посмотрела на него со злостью и обиженно отвернулась. Подойдя к нам, Нерт вздохнул и произнес:
— Вот, друзья, это моя сестра Мэли. Мэли, это Лин, Рейн и Кэл с пятого курса.
Мэли зыркнула на нас исподлобья, и я заметила ее явную зависть при взгляде на меня. Хм, интересно…
— Здравствуй, Мэли, рада с тобой познакомиться, — я протянула ей руку для рукопожатия, и подмигнула, спросив заговорщицким шепотом, — ты что такая расстроенная?
Она пожала мне руку и ответила, тоже шепотом:
— Потому что Нерт хочет от меня избавиться, а я с ним хочу…
Нерт попытался что-то сказать, я слегка покачала головой и обратилась к его сестре:
— Пойдем, пошушукаемся? Как девушка с девушкой?
Она взглянула на меня недоверчиво, а затем яростно закивала. Мы отошли в сторону, сели на скамейку, и я заговорила:
— Знаешь, Мэли, Нерт бы тоже хотел, чтобы ты жила с ним, вот только сюда пускают только студентов, преподавателей или тех, кто здесь работает. Ну и руководство Академии может пропустить кого-то, как тебя. Поверь мне, это правда, мои слова тебе может подтвердить кто угодно! Скажи, брат говорил, где он предлагает тебе жить?
— Он сказал, в доме очень знатных и богатых таров. А мы совсем не такие, и я боюсь, что они шпынять меня начнут! И вообще, зачем я им?
Я улыбнулась:
— Мэли, а как тебе Рейн?
— Это который с синими глазами? Он мне понравился даже больше, чем тот красивый эльф… Красивые — злые, ну их! А у него улыбка добрая…
— Кэл, тот самый красивый эльф — мой жених, и он совсем не злой, — покачала головой я.
— Ой, извини, я ж не знала… Просто у нас сосед был, красивый, но всегда гадости другим делал, вот я и подумала… не обижайся, ладно?
— Я и не обижаюсь. Ну вот, а Рейн, который тебе понравился, мой названый брат, и это его родители предложили тебе быть их гостьей. Поверь, они замечательные люди, тебе у них непременно понравится, а брат будет тебя навещать каждую седмицу. Тари Ларина — это мама Рейна — всегда хотела дочку, так что будет тебе очень рада!
— Правда? — она посмотрела на меня недоверчиво, и вдруг всхлипнула, а из глаз покатились слезы, — а мама всегда говорила, что такую разбойницу, как я, в приличный дом и на порог не пустят….
Мэли всхлипнула еще раз, другой, и разревелась: громко, отчаянно, все её худенькое тело буквально содрогалось от рыданий. Я обняла её, прижала к себе и принялась укачивать. Наконец она последний раз шмыгнула носом, отстранилась и виновато взглянула на меня:
— Прости, я твою красивую форму намочила…