– Каждый из вас получит сумму в размере своего трехмесячного жалования, если не станет притворяться, что в этой комнате ничего не произошло.
Мэри подошла к окну, чтобы никто не увидел навернувшихся слез. Она не станет повышать ставки и перекупать преданность слуг. Она либо есть, либо ее нет. Она не станет просить графа уйти и забыть о том, как она бесстыдно шептала его имя и требовала прикосновений. Страсть либо есть, либо нет. Она выживет, она не позволит себе разбиться на сотни жалящих кусочков наивных ожиданий.
Мэри нащупала пальцами кулон. Ей говорили, можно вернуться в свое время, если, действительно, захотеть этого, а в эту минуту она хотела провалиться сквозь землю, спрятаться в другом мире, оставив разочарование в прошлом.
Она обернулась, чтобы запомнить, каким безумно красивым был ее жестокий любовник, чтобы его образ сладкой болью остался хотя бы в снах. Она сможет жить без него, потому что, видит Бог, им не суждено жить вместе. Она, быть может, станет почти счастливой?
И тут же упрекнула себя за малодушие. Бегство – не выход. Она никуда не исчезнет, не даст этому высокомерному совершенству насладиться легкой победой. Он хочет стоять на ее костях? Пусть попробует, но такое кощунство не сошло с рук князю Игорю, так что говорить о графе?
– Мы ничего не видели, миледи, – сказал дворецкий, окинув Блэкберна холодным взглядом.
– Мы ничего не слышали, миледи, – вторила повариха.
– Нас здесь не было, – сказала миссис Хэйнт.
Граф пожал плечами.
– Жаль, – сказал без тени сожаления.
– Вы выйдете через дверь или предпочитаете лестницу? – спросил Хокс.
Граф не сдержал улыбки.
– Жаль, что вы своей преданностью лишаете меня самого надежного способа обзавестись графиней.
Слуги переглянулись.
– Вы хотите предложить миледи… – начала миссис Хэйнт
– … выйти за вас… – продолжила повариха.
– … замуж? – закончил дворецкий.
Троица снова обменялась взглядами.
– Это невозможно, – устало отозвалась Мэри, и неудовольствие слуг перекинулось на нее.
– Если бы ваша матушка увидела мужчину в вашей комнате, у нее бы случился припадок, – всхлипнула экономка.
– Если бы ваш батюшка увидел мужчину в вашей комнате, он бы сделал из него отбивную, – облизнулась повариха.
– Если бы ваш брат увидел мужчину в вашей комнате, он бы сделал из него евнуха и ненужную деталь отдал для отбивной, – угрюмо сказал дворецкий.
– Ну, вот, – усмехнулся граф, – мы просто обязаны пожениться!
– Михаэль, ты не понимаешь…
Он обнял Мэри за плечи, заглянул в глаза.
– Согласен, – сказал тихо, – что понимаю сейчас далеко не все, но одно знаю точно: у меня нет в запасе двухсот с лишним лет.
– Ты… – Мэри запнулась.
– Это было не просто распоряжение Хоксу, не так ли, не впускать меня ближайшие двести девятнадцать лет. Это был знак для меня, но об этом поговорим позже, – шепнул граф. – Сейчас я должен убедиться, достаточно ли сильно скомпрометировал тебя и не придется ли искать свидетелей посговорчивей?
– Ваша светлость, вы обязаны пресечь возможный скандал, – экономка с улыбкой вышла из комнаты.
– Только такой благородный поступок спасет репутацию леди Элфорд, – поддакнула повариха и поспешила к себе.