Читать книгу «Хелег. Дилогия» онлайн.
Особо "уборка" оригинальностью не отличалась: добивали врагов, многих раненными, собирали оружие и доспехи, справлялись о здоровье своих бойцов и пострадавшим-оказывали помощь, трое лекарей госпитальеров и один аптекарь-поставили две повозки поперёк и накрыв на их крышах общий тент-начали проводить своё" врачевание":раны засыпали снадобьями и поливали из баклажек, как объяснили Хелегу, потому и берут в бой много деревянной тары, ибо глина-может разбиться очень скоро. Кому то отрезали повисшие пальцы и сержант, которому их ампутировали-громко стонал, слегка подвывая. Потом его кисть обернули в сомнительной чистоты тряпицу и товарищи, забрали раненного в свою телегу. Одну из санитарных повозок-взяли под нужды перевозки погибших меченосцев, ещё одну-выделили ополченцам, что- бы развести их мёртвых товарищей, по родным городкам и уж там, захоронить.
Хелегу быстро надоело смотреть, на обработку ран, в исполнении госпитальеров и их, довольно дикие в его понимании операции и он решил вновь обойти обоз. Вскоре он заметил старшего санитара, который дежурил в его ночные смены, тот переговаривался с двумя сержантами и парой ополченцев из городков, по пути следования обоза, попросив их всех постоять здесь и пока не подходить к обозу. После сказанного, быстро зашагал прочь и вскоре вернулся с храмовником Тибо и пятёркой сержантов, с красными крестами на белых накидках. Показав на ждущих его четверых мужчин, он негромко заговорил бегло жестикулируя и Тибо, с ним согласившись, медленным кивком-отдал приказ своим сержантам. Те подъехали, к всё ещё стоящими отдельно от обоза людям и внезапно подняв свои "малые" арбалеты-выстрелили в ожидающих, почти в упор. Когда Хелег вскочил и побежал к ним, сержанты храмовников достали дротики и метнули их в конвульсирующие трупы, после чего вернулись к Тибо.
Хелега, перехватил Бер: "Куда несёшься угорелый?!".
— "Бер! Они "валят" своих-ты представляешь?!Своих!!!".
— "Да…Это же ведь- старший санитар и храмовники, они и отвечают, что-бы после встреч с лазаритами, бойцы-ими возможно заражённые, не смогли попасть в отряд. Как они, по-твоему, это делают? — сами и ликвидируют тех, кого уличили в "контактах" с язвами или тех, кого при свидетелях заплевали, проклятые черти, лазариты…Многие сержанты и санитары-крестьянские парни и сами при опросе признаются, думая, что их будут лечить…Братья рыцари-хитрее и промолчат, а другие-не выдадут. До тех пор, пока язвы не видны-рыцарь вполне может числиться в отряде. Так то! Не беги туда…не надо!".
Хелег еле плёлся к своей повозке, поддерживаемый за плечи Бером, а тот продолжал: "Ты думаешь отчего-мы все так боимся лазаритов? — зараза…и возможность, после боя-где ты был "первым мечом"…стать изгоем и получить-болт в живот, от храмовников. Или бегство и жизнь бродяги…ужас! Первые из рыцарей" святого Лазаря"-были тихие доходяги, ждущие смерти в уединении, среди равнопрокажённых. Рыцари иных орденов, заболев-просто соединялись в "чумные отряды" и такие же казармы и продолжали службу в своих орденах. Но после победы" Совета", над Папой и Императором, когда эти двое-истощили себя чередой взаимных войн, "Совет Орденов" отдал приказ, лет через десять, лет после своего прихода к власти: перебить всех чумных, прокажённых, сумасшедших, колдунов и тд и тп, знаменитая" Ночь Очищения"! Лазариты, что были пылкими сторонниками "Совета" в войнах-были перебиты в своих обителях, храмовниками, многие-обессиленные, на своих ложах. Это вызвало бешенную волну ненависти к "Совету", что вылилось в то, что дети этих больных людей-сами уходили в протестники и начинали воевать против всех орденов, признавших" Совет".Потом, после" походов Веры", стали появляться новые заражённые, в основном из Палестинских войн или литовских…Они-не хотели быть убитыми и начали отчаянно сопротивляться" чисткам", так появились нынешние" лазариты"-основной орден протестников, готовые, хоть напоследок-отомстить людям, желающим их полной гибели: "на миру и смерть красна", — закончил Бер.
— "Основной орден, есть ещё?", — переспросил Хелег.
— "Есть ещё…несколько. Капуцины, продолжают верить в главенство Папы и требовать изменений в нынешней власти" Совета", вроде их раз пять закрывали, а храмовники-отчитывались о полной ликвидации, а поди ж ты! Бенедектинцы, эти, как и францисканцы-всё время общались с беднотой, к тому же, сознательно отказавшись от единого центра власти в ордене, они-безначальный орден. Тоже паписты, в отличие от капуцинов, почти неуловимы, так как неясно: сколько их и возможно ли обезглавить, "стаю воробьёв?".
Оба санитара наконец дошли до своей повозки. Солнце начало заходить и стали раздаваться команды, что бы готовить лагерь-на поле, слева от движения обоза.
Глава одиннадцатая
Одна часть, обслуги и сержантов-продолжала заниматься убитыми и искать" трофеи", для дальнейшего представления офицерам, Вторая-вывела все повозки в поле, распрягла лошадей и кругом поставив, телеги и повозки-с небольшими проходами, что бы телега могла проехать, стала готовить места для ночного отдыха: для рыцарей отдельно, для сержантов и прочих орденцев-отдельно, а ополченцы, должны были сами себя обеспечить ложем и пищей.
Были расставлены посты: охраны и наблюдения, пару конных сержантов-поехали в дозор окрест. Баллистарии с "большими арбалетами"-залезли на крыши повозок, что покрупнее, числом стрелков было, не менее восьми. Хелега и Берна, заставили всё же помочь, при паре ампутаций и "обмотке" раненных, однако Хелег опять отпросился, заявив, что ему необходимо выйти из лагеря и поискать "амулет родительский", после небольшой ругани-отпустили.
Получив, от одного из сержантов стражи лагеря, пароль, на случай если загуляет до ночи и надо будет в темноте вернуться, Хелег вышел из "обозного круга".Оказалось что жизнь там кипела! Храмовники- руководили ополченцами пикинёрами из Баутцена, заставляя их, своим длинным оружием-тянуть трупы лазаритов и четверых" заподозренных" меченосцев к яме, рытья которого Хелег не заметил: яма была наполнена хворостом и рыцарь храмовник вместе с лекарем госпитальеров, поливали её из каких-то бочонков и сыпали порошок из сум, висевших у одного из санитаров за спиной. В яму кинули полтора десятка трупов: лазаритов-которых дотащили, кого тянули на аркане, кого волочили шестами и пиками ополченцев. Виденные Хелегом меченосцы и ещё — две женщины, что, как помнил Хелег, особо рьяно тёрлись об язвы лазаритов и которых главный храмовник Тибо, также заметил и видимо нашёл, среди мёртвых и пару подростков, с неясными уродствами и струпьями на голове.
Костёр подпалили и к удивлению Хелега-он моментально разгорелся, словно в него плеснули бензина, в наличии которого у местных, он сильно сомневался. Придя к мысли о том, что раз есть порох, то возможно госпитальеры могут изготовить и "огненосные" бомбы, а соответственно, имеют и некое "топливо", для их заправки, Хелег пошёл далее-прочь, от пылавшего, в несколько метров ввысь костра, по окружности которого стояли: Тибо и несколько храмовников, а сзади-лекари госпитальеров.
Стали возвращаться конники, что участвовали в преследовании бежавших отступников: молодёжь-громко хохотала и болтала без умолку о своих подвигах и о том, как они кого и где "забили", как "он их испугался" и до чего они славные вояки. Ветераны, что-то хмыкая себе под нос-неспешно прятали вытащенное, из седельных сумок в небольшие сундучки, что запасливо взяли с собой из цитадели.
По рассказам вернувшихся, выходило: отряд протестников-почти полностью разбит, хотя часть охотников, что были стрелками из луков-всё же ушла. Они перебили трёх сержантов и держа, стрельбой из луков, на отдалении конных баллистариев, ушли в чащу, куда" нет дурных" лезть.
Ещё позже, вернулся командир Клаус и его сержанты и рыцари: они полностью уничтожили всех "кожаножилетников", не дав ни одному уйти. Сержанты, везли на своих лошадях их доспехи и немного оружия, что меченосцы посчитали нужным взять и для себя.
Хелег решил вернуться, так как лейтенант Клаус начал торопить сержантов и говорить об общей трапезе и молитве за победу. Прибежав в лагерь и нырнув в свою повозку, Хелег наблюдал как окончили "разоблачать" из доспехов, рыцарей меченосцев и они, переодевшись в бригантины и накидки-шли в небольшую палатку, поставленную возле повозки командира Клауса и его офицеров.
— "Слушай, брат Бер-кажется нас ждёт грандиозное пиршество, с возлияниями?", — хитро посматривая вопросил Хелег.
— "Да нет, дурья твоя голова! Опять-последствия ударов по голове? Клаус не позволит пить, да и нет у нас ничего…Пир-будет! Помянем в молитвах погибших и вознесём хвалу Господу, за одержанную победу! Но здесь напиваться-опасно…лучше уж в цитадели! Увидишь.".
Как Бер говорил, так и стало: Усевшись на накидки и собственные куртки, прямо на траву, весь отряд, кроме стоящих на посту-принялся вначале молиться, а после пяти минут шевелений губами и яростных попыток креститься, пришла команда лейтенанта Клауса: "За победу!".Что означало официальное разрешение на приём пищи: начались разговоры и смешки, все хвастались своим участием в бою и Хелег, дважды слышал от каких то молодых сержантов-что это они пырнули копьём коня лазарита и добили его, удушив арканом, а вот коня они душили или рыцаря-было не разобрать.
Так как на костре, мясо стало душистым, а каши и хлеба с луком-было вдоволь, то и Хелег, особо не переживал по поводу болтовни и того, что его действия в схватке, себе приписывали другие. Санитары, вскоре заварили некий отвар из трав и кореньев и стали угощаться, потом, Хелег и Бер-отправились покормить раненных, лежащих в повозках, так как старший санитар утверждал: что" ночная смена" и в походе "ночная", а если они хотели отдохнуть-то дрыхнуть надо было во время боя, а не бегать промеж повозок и драться с рыцарями противника! Пришлось идти, взяв с собой отвар и немного хлеба. Мяса раненным выдавали лишь в лазарете, после осмотра лекарем госпитальеров.
Отвар-придал веселья и бодрости и выполнив свою работу, парочка санитаров возвращалась к повозке, когда Бер спросил у Хелега: "А кстати-где ты так научился драться то? Я многих видел-ты молодец! Как заправский воин всё делал: никакой паники или суетливости. Кинул щит в морду лошади, дав время нашим-на второй залп из арбалетов, а потом, так шустро нёсся к последнему лазариту, что уже своим клёвцем-с десяток или более сержантов положил…здорово! Я слышал, когда проходил мимо офицерского столика, где наши братья рыцари сидят, что Тибо и Клаус, искренне твоим действиям удивлялись. Жди поощрений! Будут!".И пока его напарник, переваривал еду и сказанное ему, Бер-уселся вновь на свою накидку и стал подпевать остальным санитарам, исполнявшим грустную песню: "Ведь молодая девушка, так и не узнает уж никогда, какой у брата рыцаря-был "клевец…".
Рано утром начался выезд: вначале разведчики, пока остальные просыпались после побудки и готовили свои повозки к возвращению в крепостицу, вернулись из дозора и подтвердили отсутствие протестников, Потом, неспеша-был разобран "круг" из повозок и вновь построен обозный поезд: с головной и замыкающей повозками, в которых усадили бронированных бойцов и баллистариев. Наконец, через часа три после побудки-все двинулись в обратный путь.
То ли Хелег утомился от впечатлений, то ли ночная смена, сразу после боя — далась ему тяжело, но он, практически сразу после начала движения заснул и уже не видел, когда прощались с баутценскими пикинёрами и отъезжали телеги, с убитыми ополченцами, в их городки.
В свою цитадель, вновь приехали, когда уже садилось солнце. Хелега, который проспал почти всё это время, мучил голод и он было собирался направиться в трапезную, несколько ранее остальных санитаров, надеясь на то, что вновь удастся убедить старшего из его смены, в срочности "дел" и их необходимости выполнения, Как вдруг лейтенант Клаус, выехавший раньше обоза, с остальными рыцарями на конях и соответственно, уже более часа, как находившийся и ожидавший повозки в цитадели, подошёл к нему.
— "Послушай, брат санитар…а всё ли ты нам рассказал? А то ведь, меня вновь начинают мучать сомнения, о твоём прошлом: удачно "привалить" двух лазаритов, да ещё, когда они-на конях и в доспехах? Если добавить что ты был почти не вооружён…прямо чудо! Не находишь? Нет желания объясниться?".
— "Хм…да я…повезло мне! Новичкам-всегда везёт!", — попытался отбрехаться Хелег, чувствуя что расспросы сейчас, вновь могут привести его на свидание с пыточных дел мастерами.
— "Брехня! Ты меня-за дурачка, держишь?! Что-бы ветеран, не узнал такого-же, как он сам?!Я видел немного: как ты кидал щит, перед мордой лошади и слышал рассказ Тибо и тех рыцарей, что стояли с правого фланга-они однозначно уверены, ты был во многих кампаниях! Слишком быстро ориентируешься в обстановке боя, не трусишь, примерно знаешь-как и с каким оружием, идти на рыцаря в латах. Вначале я думал, что ты" бегунок", но сейчас…вряд-ли ты испугался крови и сбежал из похода, но тогда-кто ты?!Ладно…После трапезы зайди-есть разговор, Я предупредил: тебя пропустят сразу ко мне, назови лишь своё имя. Жду!".Клаус повернулся и ушёл в основной корпус цитадели.
Принятие пищи оказалось несколько "скомканным":несмотря на все попытки Бера и прочих санитаров и сержантов, развеселить хмурого после разговора с Клаусом, Хелега…всё было напрасно! Он предпочитал, кивая и особенно не вслушиваясь в байки, что говорили за столом в трапезной-просчитывать варианты и выдумывать отговорки, но как-то ничего путного в голову не шло.