Читать книгу «Первый очаг» онлайн.

– А тебе что с того? – снова включил казак режим особиста.

– А мне с того радость, что станичники ещё до торга не доехав, барыш имеют, – фыркнул парень, пряча усмешку.

Вздохнув, Родомил с сомнением оглянулся на воз с зерном и, буркнув что-то себе в бороду, махнул рукой. Найдя взглядом одного из горцев, он жестом подозвал его поближе и, тряхнув поводом, чуть поторопил коня. Всадники съехались и принялись что-то обсуждать. Судя по активной жестикуляции, они с ходу приступили к торгу. Минут через десять торговцы ударили по рукам, и казак, обернувшись, громко скомандовал:

– Святополк, придержи коня. Сговорились мы.

Ехавший первым возница чуть натянул правый повод, уводя телегу с дороги и оказавшись на обочине, осадил лошадь. Родомил с горцем подъехали к телеге, и казак, не слезая с седла, развязал один мешок. Горец ухватил из него горсть зерна и, внимательно осмотрев его, кивнул. Дождавшись, когда он ссыплет пшеницу обратно, Святополк завязал горловину и вопросительно уставился на покупателя.

Обернувшись к своим, горец жестом подозвал молодого, крепкого мужика, и тот, подъехав, с мрачной миной выдернул из чересседельной сумы увесистый кисет. Распустив завязки, горец протянул кисет Родомилу. Быстро пересчитав монеты, казак одобрительно кивнул и ладонью указал горцу на телегу. Толкнув каблуками коня, Родомил отъехал немного в сторону, освобождая место и, горцы подогнали к телеге арбу. Мешки с зерном перегрузили быстро.

Стоя шагах в пяти от Родомила, Беломир внимательно отслеживал каждое движение горцев, понимая, что тут можно ожидать чего угодно. Ребята горячие, рисковать любят, могут и отчебучить чего. Воин, исполнявший роль инкассатора, заметив его взгляд, презрительно усмехнулся и, ткнув в парня свёрнутой плетью, гортанно спросил:

– Что, денег нет коня купить?

– Я не воевать, я торговать еду. А на торгу конь не нужен, – равнодушно отозвался Беломир, понимая, что его пытаются спровоцировать.

– Почему сабля неправильно носишь? Не умеешь? – не унимался горец, заметив, что шашка у парня висит дугой вверх.

– Это не сабля. Это шашка. Её так носят. Странно, что воин этого не знает. Не учился? – в свою очередь поддел его парень.

– Ты, гяур! – взвился горец.

– Ахмат! – словно плетью хлестнул голос старшего воина.

Дальше последовала длинная фраза на их языке. Сжимая повод, молодой боец зло насупился, но остался на месте. Наконец, зерно было перегружено, и горцы начали разворачивать коней. Мысленно радуясь, что всё закончилось почти мирно, Беломир направился к Родомилу. Святополк шлёпнул коня вожжами, выгоняя коня на тракт. Парень уже поравнялся с казаком и собирался на ходу запрыгнуть в телегу, когда молодой боец, улучив момент, отпустил плеть и, откинувшись в сторону, начал поднимать руку.

Что именно он собирается сделать, Беломир не знал, но в том, что удар плетью станет только прелюдией к драке, не сомневался. С ходу сменив направление, парень подхватил левой рукой ножны шашки, чуть разворачивая их дугой вбок от себя, и в тот момент, когда горец попытался хлестнуть Родомила плетью, вырвал клинок. Шашка свистнула в воздухе, перехватывая витой кожаный ремень. В руке горца остался только черен.

Недоумённо посмотрев на остатки явно новенькой плети, боец зло оскалился и схватился за рукоять сабли, но уже отъезжавший старший оглянулся и, гортанно что-то произнеся, тут же развернул коня. Подъехав, мужчина настороженно покосился на стоящего с шашкой в руке парня, на разрубленную плеть под копытами коней и, зло качнув головой, снова что-то произнёс. Боец, сплюнув, ударил своего скакуна пятками и с диким воплем погнал его галопом вслед за арбой.

Проводив задиру взглядом, Беломир не торопясь вложил клинок в ножны и, чуть пожав плечами, проворчал:

– И зачем было себе врагов наживать? Ведь по правде дело сладили.

– Он не из-за денег злится, – вздохнул воин. – Урусы его отца и брата убили. Мести хочет.

– В набеге убили? – осторожно уточнил Беломир.

– Да. Так было.

– Тогда злиться ещё глупее, – пожал парень плечами. – Они в набег пошли, их победили. Это бой был. Тут, кому удача улыбнулась, тот и жив.

– Верно сказал. В бою удача нужна, – одобрительно кивнул горец. – Езжай. Он больше не придёт. Не бойся.

– Я и не боюсь. Плётку срубил, могу и голову срубить. Поверь, даже пешим я в бою ему не уступлю, – жёстко отозвался Беломир и, чуть склонив голову, как старшему, зашагал к остановившейся на дороге телеге. Родомил, поравнявшись с весело тарахтящим транспортом, задумчиво подкрутил ус и, повернувшись к парню, спросил:

– Вот к чему ты меня уговорил? Ехали б они себе на торг, а мы бы и горя не знали.

– А у нас его и так нет. Дело сладили, серебром разжились, чего тебе ещё надобно? – усмехнулся парень.

– А ежели б он меня хлестнуть успел? По глотке ведь целил, пёс. Таким ударом и дух вышибить можно.

– Потому я ему плеть и срубил, – пожал Беломир плечами.

– Благодарствуй, – вздохнул казак. – Да только ты главного не сказываешь.

– Да просто тут всё, дядька. Раз им хлебушек наш так потребен стал, значит, недород у них. Вот и торопятся, чтобы семьи накормить. А станем время терять, да в торге отказывать, горцы ещё сильнее озлятся. Сам подумай. Одно дело, когда просто набег или ещё замятня какая, и совсем другое, когда бабы да детишки с голоду мрут.