Недоумённо пожав плечами, Беломир вытянул из-за пазухи громовую стрелу и, показав её женщине, спрятал обратно. Кивнув в ответ с заметным облегчением, Верея растерянно покачала головой и, аккуратно подбирая слова, тихо спросила:
– А не зазорно тебе, витязю, с простым мастеровым водиться?
– Чего это зазорно? – растерянно уточнил парень, едва не подавившись от такого вопроса. – Векша в этих местах друг мне первый. К тому же ещё и мастер, каких поискать. Задумок всяких у меня много, так кому я их доверить могу, ежели не другу?
– Ты, Верея, в дела наши не встревай, – посуровев, жёстко добавил кузнец.
– Так я и не встреваю. Я знать хочу, с кем мужик мой водится, – вскинулась женщина, но наткнувшись на твёрдый взгляд мужа, моментально притихла, сообразив, что переступила черту. – Прости, Векша, да только ты мужик простой, широкий. Тебя и обмануть могут, – пробормотала она, пряча глаза.
– Кто другой, может, и обманет, а вот он никогда, – твёрдо ответил кузнец. – Чего баять долго, коль он вон Ладушку мне пообещал, едва узнал, что я свою кровную дочку схоронил. И слово своё сдержал. Так что запомни, Верея. Если уж Беломир что скажет, так оно и будет. Потому как неправедного он ни почто не сделает. Вот тебе мой сказ.
– Благодарствую, хозяйка, за хлеб-соль, – вздохнул парень, отодвигая миску.
Разговор этот ему резко не понравился. Верея словно заранее пыталась обвинить его в чём-то. Сообразив, что обидела гостя, женщина вскочила и, подхватив посуду, чуть слышно всхлипнув, повинилась:
– Прости, Беломир, не со зла я. Не держи сердца.
– Векша мне друг, и потому, пока в дому его всё ладится, я многое стерплю. Но запомни. Никогда я ему дурного не пожелаю. Не для того другом зову, – помолчав, глухо ответил парень, не делая попытки встать.
Вздрогнув от его тона, Верея коротко поклонилась и, прихватив посуду, скрылась на кухне. Векша, смущённо сопя, беспокойно крутил в пальцах ложку, явно пытаясь придумать, как сгладить ситуацию.
– Не журись, друже, – усмехнулся парень, заметив его мучения. – Да и её понять можно. За тебя опаску имеет. Нет у меня сердца к бабе твоей. Лишь бы она не стала в дела наши лезть.
– За то покоен будь, друже, – вскинулся кузнец. – Баба бабой, а дело своим чередом. Да и незачем ей в дело встревать. Не её ума это.
– Не скажи. Вот примемся булат ковать, шуметь станет, что почитай седмицу в кузне живёшь, – осторожно напомнил Беломир приятелю продолжительность некоторых работ.
– Ну, пусть попробует, – многообещающе фыркнул Векша.
Верея, явно слышавшая весь этот диалог, подала квасу и, с интересом посмотрев на приятелей, осторожно уточнила:
– А что, булат тот и вправду так ковать долго?
– Долго, – дружно кивнули мужчины.
– И тяжко, – чуть подумав, добавил Векша. – Много всякого помнить надобно.
Их разговор прервал стук в дверь. Женщина быстро отворила и, отступив в сторону, впустила в дом Григория Серко.
– Мир дому сему, – коротко поклонился казак, едва переступив порог. – Я до тебя, Беломир.
– Присаживайся, дядька, квасу испей, – поднявшись, пригласил парень.
– Благодарствую, – кивнув, не стал чиниться казак и, присев на лавку, с благодарным кивком принял у хозяйки наполненную кружку. – Добрый ты квас варишь, Верея, – похвалил он, глотнув напитка.
– На здоровьичко, Гриша, – с довольной улыбкой отозвалась женщина.
– Стряслось чего, дядька? – напомнил Беломир о теме разговора.
– Слава роду, нет, – отмахнулся казак. – Тут другое. Слух прошёл, что ты сам себе принялся скарб домашний ладить. Так ли?
– Так. А что не так? – невольно скаламбурил Беломир, не понимая причины паники.
– Ну, в стане у нас для того свои мастера имеются. Вот люди и спрос имеют, чем тебе их работа не угодила?
«Вот ведь», – растерянно скривился парень, быстро проигрывая про себя варианты ответов.
– Не в том дело, что не угодила, – осторожно начал он. – Решил я, коль уж не придётся домой попасть, хоть в своём дому сделать так, как мне самому привычно. Вот и всё. А тут у вас так не делают. Вот и решил, чтобы время даром не терять, самому делать.