В отличие от аркхая его оппонент оставался совершенно спокойным. Он не повысил голоса, не изменит позы. Казалось, резкая отповедь сына ничуть его не смутила.
– Нет, – он пожал плечами. – Но я знаю, кто это сделал. Магистр Тадартис обвинил тебя в похищении человеческой женщины. А ты знаешь, что у нашего императора особая слабость к этой неразвитой расе. Те, с кем ты столкнулся, всего лишь пешки Тадартиса. По твою душу идут лучшие войска Альфы и скоро они будут здесь. Хочешь жить? – Он протянул руку. – Идем со мной. Это твой единственный шанс.
Сингх колебался.
За его спиной стояла Марина. Хрупкая слабая женщина, которая внезапно стала ему дорога. И сейчас больше всего на свете он боялся ее потерять.
Но в то же время он прекрасно осознавал: отец прав. Ги Диз Раенг истинный амон Высшего Дома, глава Омикрон не лжет. Ему это незачем.
Те, кто идут сюда, натасканы на то, чтобы отлавливать и уничтожать таких как он, тех, кто считает себя выше системы. Но это еще не все.
С той секунды, как проснулась его амуэ, он должен был подчиниться Закону, высеченному в ДНК каждого амона. Догма Амморана должна была стать его настольной книгой, сводом непреложных истин и путеводной звездой. Он был обязан под страхом смерти сообщить о случившемся на Омикрон и явиться для обязательной стабилизации. Но не сделал этого.
Если об этом узнают в Высшем Совете, он станет преступником номер один. Его осудят единогласно. И приговор в этот раз будет только один – аннигиляция. Полное уничтожение.
Отец предлагал единственно правильное решение. Но все в Сингхе сопротивлялось против него.
Вернуться на Омикрон. Пройти стабилизацию. Стать амоном без чувств и эмоций.
Выжить, но потерять часть себя. Самую главную часть.
Разве он об этом мечтал?
Столько лет бежать от себя, от своей истинной сути, чтобы, в конце концов, вернуться к началу…
– Ну? – Ги нетерпеливо дернул рукой. – Выбирай!
– Хорошо, – выдохнул Сингх, сдаваясь. – Но обещай кое-что.
– Все, что угодно, сын. Я тебе не враг, ты это знаешь.
Да, он это знает. Отец просто пытается вылепить из него собственное подобие. И кто знает, что хуже?
– Девушка. Она пойдет с нами. Обещай ей защиту нашего Дома.
Он прижал Марину к себе, защищая от мира, от отца, от всех, кто решил отобрать ее у него.
– Как скажешь, сын. Я не планировал оставлять ее здесь.
Ги Диз Раенг махнул рукой. Купол над Мариной и Сингхом распался, а за спиной амона на фоне холма возник силуэт астробота, рядом с которым в две шеренги стояли вооруженные солдаты-омраны Дома Омикрон.
– Ничего не бойся, – шепнул Сингх, прижимаясь губами к плечу девушки. – Делай, как он говорит.
– Сингх…
– Ш-ш-ш… все будет хорошо. Тебя никто не обидит.
Потом он ее отпустил. Вытянул руки, позволяя надеть на себя браслеты-нейтрализаторы, и те с глухим щелчком защелкнулись на запястьях, отрезая его амуэ. В последний раз улыбнувшись Марине, он двинулся к астроботу.
– Что с ним теперь будет? – прошептала девушка, не в силах отвести взгляд от его удаляющейся фигуры.
– Ничего, о чем бы стоило беспокоиться, дитя, – беспечным тоном ответил Ги Диз Раенг. – Обычная процедура для нашей касты. Мы все в свое время прошли ее. Прошу.
Он предложил ей ладонь.
Словно очнувшись от сна, она оторвала взгляд от Сингха, как раз исчезнувшего в гравитационном лифте, и посмотрела на протянутую руку амона. Та была затянута в перчатку из черного гладкого материала.
На ум пришли позабытые слова, сказанные Сингхом во время одной из стоянок: