— Нет. Я же сказал: он особенный.
Инга невольно смутилась, ведь Лоранд будто прочитал ее мысли.
— А чем же, тогда, вы питаетесь?
— Нас питает сама амуэ. Энергия жизни, наполняющая пространство и космос. Ее излучают не только живые объекты, но даже звезды. Она как река, которая течет внутри нас и снаружи без конца и начала.
— И без остановки…
— Ты права. Если в ком-то из нас амуэ замрет хоть на миг — это будет конец.
— Он умрет?
— Да. Пока амуэ в бесконечном движении — мы бессмертны. Но со временем ее скорость ослабевает, а сияние становится все слабее. В миг, когда она окончательно замирает и гаснет, амон умирает, а его амуэ возвращается Мирозданию.
Судорожно выдохнув, Инга резко поднялась с кресла. Она больше не могла оставаться на одном месте, ей требовалось сделать хоть что-то, чтобы отвлечься от мыслей, которые буквально бурлили в ее голове. Слишком много информации вылилось на нее за последнее время. Так много, что разум отказывался ее воспринимать.
Она начала мерить шагами кабинет, одновременно нервно ломая пальцы.
— Это какой-то бред, — донеслось до Лоранда ее тихое бормотание. — Принц — наркоман, Аллард — потомок бога… Господи… — Инга осеклась, пораженная внезапной мыслью, потом обернулась к канцлеру: — Это что же получается… Я переспала с божеством?!
— Тебя это пугает?
— Нет, радует, — почти выругалась она. — Но вы так и не сказали мне главного. Что от меня нужно вам?
Лоранд не торопился ей отвечать. Он прошел к двустворчатым дверям, украшенным филигранной резьбой, и постучал по ним костяшками пальцев.
Одна створка немедленно приоткрылась, словно за ней стоял кто-то, кто все это время ждал сигнала от канцлера.
Глаза Инги изумленно расширились, когда в комнату вошла незнакомая женщина.
Это была омрани: с серой кожей, густыми, черными волосами, уложенными вокруг головы, и большими провалами глаз, в которых подобно красноватым искрам костра светились зрачки. Нежно-лимонное платье незнакомки было не таким уж и длинным, всего лишь чуть ниже колен, но ее ноги надежно прикрывали широкие шаровары, схваченные на лодыжках узкими манжетами. В руках она держала поднос, уставленный маленькими тарелочками, похожими на пиалы.
— Амон канцлер, — незнакомка склонила голову перед Лорандом, и Инга услышала ее чуть дрожащий голосок.
— Проходи, Имира, наша гостья проголодалась.
Лоранд отступил, пропуская омрани, и та направилась к столу мелким семенящим шагом, при этом держа спину так ровно, точно несла на голове хрустальный кувшин.
Инга напряглась, наблюдая за этой картиной.
— Что это значит? — вымолвила она, когда пиалы с подноса перекочевали на стол, а омрани, нагнув голову так, что ее подбородок впился в грудь, выскочила за дверь.
— Ешь. Мы и так задержались.
— И куда мы спешим?
— Я — никуда. А тебя, если не забыла, ждут в покоях Его Высочества. И лучше, если ты подкрепишься перед тем, как попасть к нему.
Девушка посмотрела на стол. В пиалах лежали разноцветные дольки фруктов, лоснящиеся и сочные на вид. Они источали аппетитные запахи, игнорировать которые было не просто.
Инга поняла, что действительно очень голодная. Когда она ела в последний раз? Кажется, перед казнью…
Она не стала упрашивать себя дважды. Что бы ни случилось в дальнейшем, лучше встретить свою судьбу на сытый желудок!
— Кто эта женщина? — поинтересовалась она, набрасываясь на еду. — Служанка?
— Имира? — усмехнулся Лоранд, возвращаясь за стол. — Одна из моих ниильд.