Читать книгу «"Фантастика 2025-119". Компиляция. Книги 1-20» онлайн.
Тут с края оврага неслышно, словно крадущаяся куница, соскользнул Бремек. Добрый брат шагал мягко и тихо, под его сапогом не шелохнулся ни единый комочек влажной почвы. Элина с Корди стояли спиной к нему, глядя на Ойрика.
Бремек встал позади собирателя, занес нож…
— Гад! Сволочь! Я же убил тебя, гнида! — Пегий, возникший будто из ниоткуда, свалился на Бремека, сбил с ног, оба покатились по склону. Корди проводил их безучастным взглядом.
Бывший налетчик осыпал ловчего ударами, вопя:
— Сволочь, я же убил тебя! Убил! Так сдохни! Сдохни, наконец! Пропади! Из-за тебя! Все из-за тебя! Умри, гнида! Погань!
Добрый брат не отвечал и не защищался — он свалился на клинок, зажатый в кулаке мертвого Плесени, и теперь, в самом деле, был мертв, но Пегий никак не мог успокоиться и все колотил и избивал мертвеца.
Над оврагом заржала лошадь — конь собирателя отыскал хозяина. Корди подхватил бесчувственного Ойрика, поволок наверх, швырнул поперек седла, взял лошадь под уздцы и зашагал прочь. Он снова шел к Серому Камню.
Пегий, наконец, угомонился, поглядел в остановившиеся глаза мертвеца, увидел острие тесака, показавшееся из пробитой груди. И сразу успокоился. Деловито обшарил карманы доброго брата, вытащил увесистый кошель, подбросил в ладони. Неплохо. Можно спокойно перезимовать где-нибудь в глуши, а когда на Боделе сойдет лед, наняться в команду на барку… хотя бы гребцом.
Солнечное светлое утро сменилось хмурым днем — небо заволокли невесть откуда взявшиеся тучи. Низкое свинцовое небо нависло над вершиной круглого холма, небо было темней, чем порыжевшая выцветшая трава вокруг гробницы Повелителя.
Корди привел коня к вершине, стащил бесчувственное тело старика и опустил на Серый Камень. Ойрик по-прежнему оставался без сознания, и когда собиратель разжал руки, работорговец безвольно повалился на холодную жесткую поверхность. Корди выпрямился, поднял голову и уставился в серый горизонт. Вдалеке поблескивала излучина Боделя, а за ней, будто гнилой зуб, торчал над плоской равниной Дом Света. Тучи громоздились над унылым пейзажем, мрачные, чернобрюхие, готовые пролиться дождем… однако, пока Корди неторопливо шествовал к холму и поднимался по закругленному склону, на землю не пролилось ни капли.
Ленлин с Элиной молча следовали за собирателем, держась в десятке шагов позади. Девушка помалкивала, поэт время от времени принимался бормотать:
— Заткнись, дурак, — прошипел Элина, — какой еще «последний поход»?
— Я не могу заткнуться, — пробормотал Ленлин, — оно само из меня прет:
Ойрик раскрыл глаза, моргнул раз, другой… уставился снизу вверх на собирателя зла — Корди глядел вдаль, куда-то поверх Серого Камня с распростертым стариком.
— А-а-а… — прохрипел Ойрик, — ты… отыскал. Пришел вернуть должок? Забрать, что подарил?
— Я подарил тебе только жизнь, остальное ты выбрал сам. — Корди по-прежнему не глядел на старика.
Остекленевший взгляд собирателя скользил по серому горизонту, а руки, словно сами собой, помимо воли юноши, косо занесли над плечом Крыло Ночи. Удар — из-под лезвия брызнула темнота, разлилась, затопила верхушку круглого холма… Невидимый в облаке тьмы Корди отчетливо произнес:
— Отдай мне свое зло!
— Молчи, молчи… — Элина крепче вцепилась в ладонь барда, сжала обеими руками, прижалась к плечу.
Лошадка Корди фыркнула и медленно двинулась вниз по склону. Людям тоже хотелось бы оказаться где-нибудь подальше от жуткого места, но оба чувствовали — им следует быть здесь.
Ленлин осторожно обнял девушку, и она впервые не оттолкнула приятеля. Они стояли за спиной Корди и смотрели. Крошечная ночь, рожденная взмахом меча, медленно рассеялась, сквозь редеющую темноту проступили очертания фигуры собирателя — он застыл, раскинув руки… стоял с высоко задранным подбородком, над ним клубились тучи, складывались в фантастические фигуры, и тут же теряли очертания. Серый Камень был сдвинут с места. Хотя зрители не слышали ни скрежета, ни лязга, которые непременно должны были сопровождать движение огромной тяжелой плиты — грубо отесанная скала, обильно политая кровью Ойрика, лежала в стороне. На ее месте открылась дыра, ведущая во чрево холма.
Из проема показался черный конус — сперва острая верхушка, потом толще, шире. Драконий рог вылез целиком, возник широкий лоб, нависающие надбровные дуги, защищенные массивными костяными выростами. Все — угольно-черного цвета. Вынырнули глаза, неподвижные, желтые, матово блестящие, с вертикальными зрачками… потом удлиненная морда, жарко раздувающиеся ноздри… пасть с острыми зубами… Гибкая шея…
Повелитель Тьмы выползал из отверстия, воздвигался над круглой верхушкой холма… но морда его, размером едва ли не с лошадиное туловище, замерла перед Корди, так что глаза человека и дракона оставались на одном уровне, а шея поднималась, изгибалась, возносилась над верхушкой холма, над перевернутым Серым Камнем… Гигантские когти вцепились в края отверстия, просунулись массивные плечи, за которыми топорщились сложенные крылья, украшенные сверху костяными выростами — острыми, черными, как и когти. Змей поднимался и поднимался, вот он расправил крылья… медленно взмахнул, поднимая ветер… но голова по-прежнему покачивалась перед лицом собирателя зла. О чем думал в эту минуту Повелитель Тьмы? И думал ли он, глядя на человека, который принес ему освобождение? И думал ли о чем-то Корди? Юноша тоже только что освободился — избавился от зла, которое носил в душе, теперь в груди была пустота, которую предстояло заполнить… чем? Неведомо… Жизнь молодого Кордейла начиналась сызнова, будто запись с первой строки чистого листа… и жизнь Круга — тоже. Повелитель вернулся.
Дракон медленно поднял голову к свинцовым тучам, клубящимся над вершиной холма, крылья взмахнули резче, еще резче, задние лапы оторвались от края бездонной дыры, ветер едва не сбил Корди с ног, юноша пошатнулся и отступил на шаг, когда перед его лицом вознесся к небесам заостренный кончик драконьего хвоста. Новый взмах крыльев, уже сверху, новый порыв ветра… и тишина. Когда Повелитель Тьмы взмыл к низкому небу и канул в месиво облаков, сделалось удивительно тихо. Корди обернулся, выронил Крыло Ночи и шагнул к Элине, протягивая ладони. Девушка мягко отстранила поэта и подняла руки навстречу Корди, бывшему собирателю зла. Оба отлично знали, чем заполнить пустоту под его сердцем.
ЭПИЛОГ
На краю оврага, свесив ноги, сидели двое — подросток и рослый костлявый старик. Старик вертел в руках боевую перчатку, откованную из отличной стали. Хороший металл, теперь так не умеют…
— Старинная вещь, — пробормотал Гойт Ловлих и отложил лязгнувшую перчатку.
— У меня-у е-усть книга-у, — Май стал торопливо копаться в котомке, высвобождая свое сокровище из чехлов, — тоже-у о-учень стар-р-р-рая. Можешь прр-р-рочесть?
— А ну-ка, ну-ка… О, старое айхернское письмо, любопытно. Я думал, никому не интересны эти забытые письмена, всех при Повелителе обучили единому стилю. Ну-ка…
— Пр-рочтешь? — Волчонок с надеждой глянул на старика снизу вверх.