Читать книгу «Элвис и я / Elvis and Me. История любви Присциллы Пресли и короля рок-н-ролла» онлайн.

Я села рядом с ним, ничего не говоря, но его мальчишеская открытость меня тронула. Дальше он сказал, что наши отношения будут для него очень важными, что он во мне нуждается. Был октябрь, через полгода ему предстояло вернуться в Америку. Он знал многих девушек, как он сам сказал, и многие приезжали навестить его, как я, но я стала первой, с которой он почувствовал какую-то близость.

Я прижалась к нему, уверенная, что он не будет торопить события. Он обнял меня и сказал:

– Жаль, что мама не успела с тобой познакомиться. – Он вздохнул, на его лице появилось болезненное выражение. – Ты бы ей понравилась, так же, как и мне.

– Мне бы хотелось с ней познакомиться, – прошептала я, глубоко тронутая его искренностью.

Я узнала, что мать Элвиса, Глэдис, была главной любовью в его жизни. Она умерла 14 августа 1958 года, когда ей было сорок два, из-за сердечной недостаточности после долгой и тяжелой борьбы с острым гепатитом.

Он поделился со мной, как глубоко любил ее, как по ней скучал, как ему было тяжело от одной мысли о возвращении в Грейсленд без нее. Это был его подарок ей – частное имение, приобретенное за сто тысяч долларов за год до ее смерти.

Элвис считал, что в какой-то момент его мать приняла решение перестать бороться. Ее здоровье стало ухудшаться после того, как его призвали на службу. Она так сильно любила Вернона и Элвиса, что не могла представить себе, каково ей будет их потерять, так что она часто говорила, что хотела бы уйти первой. Глэдис, с ее простыми, провинциальными взглядами, считала, что Германия все еще представляет собой войну и опасность. Она никак не могла понять, что теперь в стране царили мир и покой.

Элвис привык каждый день звонить Глэдис. Меня удивило, что вплоть до начала свой карьеры он ни разу не ночевал вне дома. Он рассказал, как однажды, когда он был в турне, его машина загорелась и он чудом выжил. Хоть она была далеко, во многих милях от него, Глэдис резко села в кровати и громко закричала, зовя его – настолько сильная у них была связь. Она так беспокоилась, когда Элвис куда-то уезжал, что могла не спать ночами, пока он не вернется домой и сам не скажет ей, что с ним все хорошо.

На первых учениях в Форт-Худе, штат Техас, он снимал домик за пределами базы для Вернона, Глэдис и бабушки. Я понимала, что ее смерть повлияла на него настолько сильно, что никто больше не может этого понять. Он винил себя, что не был рядом, когда она заболела, когда ей пришлось уехать обратно в Мемфис по наставлению врача.

Со временем он понял, что Глэдис стала прикладываться к бутылке, и очень переживал, как бы это не переросло в бóльшую проблему. Сколько бы он ни пытался ее утешить, убеждать, что он вернется через полтора года, умолять ее приехать к нему, страх Глэдис потерять единственного сына свел ее в могилу.

Невыносимая депрессия Элвиса из-за смерти Глэдис усугублялась его внутренним конфликтом из-за Ди Стэнли, с которой Вернон познакомился в Германии. Ди и отец Элвиса стали неразлучны вскоре после смерти Глэдис – слишком скоро, по мнению Элвиса. Привлекательная блондинка тридцати с чем-то лет, Ди на момент знакомства с Верноном была в процессе развода, они с мужем и тремя детьми жили отдельно. От одной мысли, что его отец может подумать о том, чтобы кем-то заменить Глэдис, Элвису становилось невероятно плохо. Он также сомневался в намерениях Ди, действует ли она в интересах его отца.

«Что нужно этой Ди? – иногда подозрительно спрашивал Элвис. – Сделать из него какого-то другого парня? Почему она не может просто принять его таким, какой он есть? Я никогда не видел его таким влюбленным. Они встречаются в каком-то ресторане и весь день обмениваются любовными записками».

Мое сердце было полно сочувствия Элвису – он поделился со мной своими проблемами и переживаниями. Он был всемирно известным артистом, звездой, и при этом – невероятно одиноким человеком.

И снова мне показалось, что наше время вместе кончилось слишком быстро. На прощание он меня поцеловал. Мой первый настоящий поцелуй. Я никогда не чувствовала столько нежности и страсти. Я потеряла дар речи, но остро ощущала, где нахожусь – в его объятиях, прижимаясь к его губам своими. Осознавая мою реакцию – и юный возраст, – он прервал объятия со словами:

– У нас впереди еще много времени, малышка.

Он поцеловал меня в лоб и отправил меня домой.

К нашему четвертому свиданию папа ввел новый закон: «Если хочешь и дальше общаться с Элвисом, то мы должны с ним познакомиться». Мои родители не были в восторге от его статуса знаменитости, во всяком случае, не настолько, чтобы закрывать глаза на собственные принципы. Сперва всем было удобно, что Карри забирал меня и потом привозил домой, но теперь родители стали спрашивать, почему этого не делает сам Элвис. Как-то субботним вечером я сказала Элвису:

– Мои родители хотят с тобой познакомиться. Хотят, чтобы ты за мной приехал.

Он ощетинился.

– В смысле?

– В смысле, – взволнованно сказала я, – что мне больше нельзя будет к тебе ходить, если ты не придешь знакомиться с моими родителями.

Он согласился – на условии, что его отец тоже приедет.

В тот день я делала все, как обычно, только вместо того чтобы быть готовой за час до встречи, я была готова за два. Я ждала у окна, высматривала его машину, слушая его пластинки: Old Shep, I Was the One и I Want You, I Need You, I Love You, без перерыва, пока папа не закричал с кухни:

– Тебе обязательно сейчас это слушать? Ради бога, он же сам будет здесь через несколько минут, ты и так почти каждый вечер его видишь. Вам не хочется друг от друга отдохнуть?

Я нервничала. Я знала, папа хочет, чтобы Элвис и забрал меня сам, и отвез обратно сам – и что он так и собирается ему сказать.

Я не знала, как папа хочет к нему подойти – дружелюбно или строго, – и прекрасно понимала, каким строгим он может быть. Я сидела в ожидании худшего.

Примерно час спустя я заметила «БМВ» Элвиса и увидела, как он и его отец выходят из машины. Элвис явно подготовился к встрече – надел форму, чтобы произвести впечатление на папу. Он знал, что их объединяет военная служба, и воспользовался этим преимуществом. Он выглядел прекрасно.

Он снял шляпу и поцеловал меня в щеку. Я пригласила его и Вернона войти в дом и провела их в гостиную, где Элвис поежился и, казалось, впервые лишился дара речи.

– Твои родители здесь? – наконец спросил он. Я смогла лишь кивнуть, и он продолжил: – Знаю, мы немного опоздали, но мне нужно было привести себя в порядок… Да и найти дом было не так-то просто.

Меня это позабавило: представьте только, Элвис Пресли ищет оправдания! Мы уже достаточно хорошо были знакомы, чтобы я знала, что у него уходило три часа на переодевание, разговоры с друзьями, поедание вкуснейшего огромного ужина, приготовленного бабушкой, и подписание автографов. Когда дело не касалось работы, он относился к времени беспечно.