Читать книгу «Элвис и я / Elvis and Me. История любви Присциллы Пресли и короля рок-н-ролла» онлайн.
Его личная жизнь не спасала положение. Он встречался с Джинджер Олден, которая была младше его на двадцать лет, и эта разница в возрасте становилась все более очевидной проблемой. Он говорил: «Я устал воспитывать детей. Мне не хватит терпения снова через это проходить». Возникало много конфликтов. Джинджер не нравились турне и ночевки в отелях. Элвис взял в турне половину ее семьи, но это только усугубило ситуацию.
– Она все время проводит с мамой и сестрой, а со мной – почти никогда, – жаловался он.
Когда мы обсуждали его дилемму, я спросила:
– Как думаешь, ты правда можешь быть только с одной женщиной?
– Да, – ответил он. – Сейчас я уверен в этом, как никогда. Знаю, я в прошлом наделал глупостей, но хуже всего было, что понял, что у меня было, только когда я это потерял. Я хочу вернуть мою семью.
Это заставило меня задуматься, сможем ли мы восстановить наши отношения.
– Может, тогда было слишком рано для нас, Сатнин, – сказала я. – Может, когда-нибудь настанет наше время.
– Да, – усмехнулся Элвис. – Когда мне будет семьдесят, а тебе шестьдесят. Мы будем смотреться так глупо – старички в машинах для гольфа.
В 1977 году Элвис заболел и был вынужден отменить турне и вернуться домой в Грейсленд. Мы с Лизой тогда навещали Хвостик. Элвис позвал меня к себе в комнату. Он был сам на себя не похож – отекшее лицо, опухшее тело. Он был в пижаме, которую в последнее время предпочитал носить дома. У него в руках была «Книга чисел» Кайро; он сказал, что хочет, чтобы я кое-что прочла. Его тяга к ответам на вопросы Вселенной не утихла. Элвис по-прежнему стремился узнать, в чем смысл жизни – он все еще чувствовал, что не нашел свое призвание. Если бы он нашел начинание, достойное поддержки, вроде стремления к избавлению общества от наркотиков или мира во всем мире, он нашел бы для себя ту роль, которая ему подходила. Об этой его черте свидетельствовала его щедрость – он всегда давал, даже несчетному количеству людей, которых совсем не знал.
Но он так и не нашел «крестового похода», который выдернул бы его из его закрытого мира, не нашел достаточно сильной дисциплины, которая помогла бы ему побороть зависимость от препаратов. Той ночью он читал мне, стремясь найти ответы, как и год назад, и два года назад, и все те годы назад.
40
Одна из моих профессиональных фото, сделанных до публикации книги
Мы сели в самолет «Лиза Мари» в девять вечера – я, мои родители, Мишель, Джерри Шиллинг, Джоан Эспосито и несколько близких друзей. Сначала я сидела одна, и меня переполняло отчаяние. Потом я ушла в заднюю часть самолета, где была спальня Элвиса. Я легла там, все еще не веря, что Элвис и правда умер. Элвис довольно часто шутил о смерти. Он говорил: «Просто так я с этого света не уйду». Но при этом он носил цепочку и с крестом, и со звездой Давида. Мол, чтобы со всех сторон себя обезопасить – на всякий случай.
Он всегда боялся перелетов, но никогда этого не показывал. Элвис вообще никогда никому не показывал своих страхов. Он чувствовал, что должен создавать для всех спокойную атмосферу, поэтому всегда своим видом убеждал всех, что абсолютно не переживает – не хотел нас подводить.
Я вспомнила случай, когда мы летели домой из Лос-Анджелеса. Была длинная зона турбулентности, и самолет очень сильно трясся. Все на борту были напуганы. Все, кроме Элвиса. Когда я посмотрела на него, он улыбнулся и взял меня за руку. «Не бойся, – сказал он. – Мы долетим». И я вдруг правда почувствовала себя в безопасности. Элвис умел внушить уверенность. Если он говорил, что что-то произойдет – значит, так и будет.
Казалось, перелет длился целую вечность. К тому моменту, как мы приземлились в Мемфисе, я уже совершенно ничего не чувствовала. Нас загнали в уже поджидающий лимузин, чтобы не налетели стаи фотографов. Оттуда мы направились в Грейсленд, где нас встретили десятки отчаянных и пораженных лиц: родственники, близкие друзья, прислуга – те же люди, что провели с нами так много лет. Я была с этими людьми бóльшую часть жизни, и сейчас их печальные лица разбивали мне сердце.
Почти все ближайшие родственники Элвиса – Вернон, бабушка, ее дочери, Дельта и Нэш и некоторые другие – собрались в комнате бабушки, а его друзья и ребята, которые с ним работали, – в гостиной. Казалось, люди просто переходили из одной комнаты в другую, молча, с мрачными лицами, все еще не веря в произошедшее.
Лиза была на улице вместе с подругой, они катались на машинке для гольфа, которую ей подарил отец. Сначала я удивилась, что она могла играть с подругой в такое время, но когда я с ней поговорила, я поняла – она просто еще не осознала, что на самом деле произошло. Она видела, что медсестры увезли Элвиса и он все еще был в больнице, когда я прилетела, так что Лиза запуталась.
– Это правда? – спросила она. – Папы больше нет?
Я снова не знала, что сказать. Она была нашим ребенком. Мне самой было тяжело поверить и осознать смерть Элвиса. Я просто не знала, как сказать ей, что она больше никогда его не увидит.
Я кивнула и обняла ее. Мы немного посидели вместе, а потом она убежала дальше кататься на машинке. Но я была рада, что она в состоянии играть. Я понимала, что она таким образом избегала реальности.
Казалось, эта ночь не кончится никогда. Мы небольшой компанией устроились за обеденным столом, и именно тогда я узнала обстоятельства смерти Элвиса. Мне рассказали, что Элвис играл в ракетбол с кузеном, Билли Смитом, до четырех утра, а жена Билли (Джо) и девушка Элвиса (Джинджер) наблюдали за игрой. Потом они все якобы пошли спать. Но Джинджер уснула, а Элвис решил почитать. Он позвал тетю Дельту, попросил у нее воды со льдом и сказал, что никак не может уснуть.
Элвис все еще читал, когда Джинджер проснулась в девять утра, а потом она снова уснула примерно до часа дня. Когда она проснулась, кровать Элвиса была пустой. Она обнаружила его на полу в ванной, лицом вниз.
Джинджер позвонила на первый этаж, и Эл Страда и Джо Эспосито тут же побежали к ней. Они вызвали скорую помощь, и пока машина не приехала, Джо делал Элвису искусственное дыхание. Пока парамедики спешили увезти Элвиса в больницу, приехал его персональный врач, «доктор Ник»; он сел вместе со всеми в машину скорой помощи, и они отправились в баптистскую мемориальную больницу. Там медицинские работники еще полчаса пытались вернуть Элвиса к жизни, но все попытки были тщетными. Он был объявлен мертвым по прибытии – от инфаркта. Вернон потребовал провести вскрытие. Тело Элвиса отвезли в ритуальное агентство Мемфиса для подготовки к панихиде в Грейсленде на следующий день.
С каждой новой подробностью последних часов Элвиса мне становилось все хуже и хуже. У меня было так много вопросов. Элвиса почти никогда не оставляли одного.
Вдруг я поняла, что мне надо побыть в одиночестве. Я поднялась в спальню Элвиса, где мы с ним когда-то проводили так много времени. В комнатах было чище, чем я ожидала. Многие его вещи отсюда вынесли; на прикроватной тумбочке не было ни одной книги.
Я вошла в его гардеробную и словно почувствовала его присутствие – вся комната была наполнена его уникальным запахом. У меня было довольно жуткое ощущение.
Из окна столовой я видела тысячи людей на бульваре Элвиса Пресли – они ждали прибытия катафалка, на котором тело Элвиса возвращалось в Грейсленд. Его музыка наполняла воздух – радиостанции по всей стране ставили его песни, отдавая дань Королю.
Вскоре гроб поставили в вестибюле и открыли, чтобы все могли с ним попрощаться. Я почти весь день просидела в комнате бабушки, пока мимо проходили тысяч скорбящих из всех уголков мира, пришедших с ним проститься. Многие плакали; некоторые женщины и мужчины теряли сознание. Другие подолгу стояли у гроба, не веря, что это и правда он. Он действительно был глубоко любим и уважаем.
Я ждала подходящего момента, чтобы мы с Лизой могли с ним попрощаться. Момент настал поздно вечером, и Элвиса уже перенесли в гостиную, где должны были проводить похороны. Было тихо; все уже ушли. Мы вдвоем стояли и смотрели на него, переполненные эмоциями.