Читать книгу «Элвис и я / Elvis and Me. История любви Присциллы Пресли и короля рок-н-ролла» онлайн.
– Тебе будет легче, если я просто от них избавлюсь? – спросил Элвис.
Я кивнула.
Той ночью, в три часа, мы с Элвисом собрали в кучу его книги и журналы, сложили их в огромную коробку и скинули их в заброшенный колодец за Грейслендом. Мы полили книги и журналы бензином, зажгли спичку и навсегда распрощались с прошлым.
30
Элвис, на досуге
Я подошла к планированию свадьбы наивной и неподготовленной. Если бы не моя хорошая подруга Джоан Эспосито, не представляю, как я справилась бы со всем этим. Джони всегда была готова прийти на помощь. Она выросла в Миссури, где ее мать была вовлечена в политическую жизнь и касающиеся ее события. Джони знала, как вести себя в высшем обществе, была хорошо знакома со светским этикетом.
До этой свадьбы в нашей жизни никогда не было повода для формальностей – к нам на протяжении стольких лет ходили одни и те же люди, и все они всегда присутствовали на особых праздниках вроде Нового года в местном клубе или на «битве фейерверков» в Грейсленде.
Она напомнила мне, что нужно заказать персонализированные письменные принадлежности для благодарственных записок после свадьбы, а также книгу для пожеланий от гостей, чтобы потом было что вспомнить. Джони зарегистрировала нас у лучших торговцев серебра и хрусталя, чтобы облегчить покупку свадебных подарков для наших друзей и родственников.
Я никогда не была на такой же большой свадьбе, как наша. Я волновалась. Изобилие подарков перед свадьбой меня совершенно шокировало. Мне всегда казалось, что в Грейсленде есть все, что только можно пожелать. Нас полностью устраивало все содержимое особняка, плюс за эти годы я кое-что прикупила – простые тарелки и бокалы (на случай, если другие разобьются).
«А что с ними не так?» – не понимала я. Мне с детства внушали, что нужно быть практичной, и сейчас это давало о себе знать. Джони показала мне, что такое настоящий шик, самые роскошные бренды серебра, хрусталя, фарфора – «Баккара», «Ленокс», «Штюбен».
Свадебная церемония прошла первого мая 1967 года. Ее организацией занимался Полковник Паркер. Он хотел, чтобы мы с Элвисом на машине поехали из Лос-Анджелеса в арендованный дом в Палм-Спрингс накануне свадьбы, чтобы всякие назойливые журналисты и папарацци, узнавшие о церемонии, решили бы, что она будет проводиться там.
На самом же деле мы собирались встать до рассвета и на самолете полететь из Палм-Спрингс в Лас-Вегас, где должны были в семь утра появиться у городской администрации и получить свидетельство о браке. Оттуда мы должны были рвануть в отель «Аладдин», одеться, провести небольшую церемонию в персональном номере хозяина отеля, а потом – в идеале – уехать из города незамеченными.
Все зависело от времени. Мы знали, что как только подадим заявление на заключение брака, эта новость прогремит по всему миру. Нам позвонили представители Роны Барретт всего через несколько часов после того, как мы получили брачный договор – хотели узнать, правдивы ли слухи о нашем браке.
Мы с Элвисом следовали плану Полковника, но на протяжении всего дня, среди всей этой суеты, нас не покидала мысль, что, если бы нам нужно было еще раз через это пройти, мы бы дали себе намного больше времени. Мы были очень недовольны тем, как наших близких все время дергали туда-сюда. Полковник даже сказал некоторым ребятам, что в зале нет места для них и их жен и что времени сменить зал тоже уже нет. К сожалению, к тому времени, как Элвис об этом узнал, ничего изменить уже было нельзя.
Сейчас я время от времени вспоминаю всю суматоху той недели и не понимаю, как все могло настолько выйти из-под контроля. Мне жаль, что мне тогда не хватило сил сказать: «Так, постойте, это наша свадьба, хоть с фанатами, хоть без, хоть с прессой, хоть без. Дайте нам пригласить тех, кого мы хотим, и справлять свадьбу, когда мы хотим!»
Казалось, что церемония кончилась, как только началась. Мы произнесли торжественные клятвы. Мы стали мужем и женой. Я помню вспышки камер, поздравления отца, слезы счастья матери.
Я бы все отдала, чтобы хотя бы минуту провести наедине с мужем. Но нас тут же погнали на фотосессию, потом – на международную пресс-конференцию, а потом, наконец, на банкет, где было еще больше фотографов.
Миссис Элвис Пресли. Это звучало хорошо, намного лучше моих предыдущих прозвищ: «постоянная спутница», «красавица-подросток», «домашняя Лолита», «любовница». Я впервые чувствовала, что меня принимают сверстники и широкая общественность. Разумеется, были и исключения – некоторые еще тешили надежду, что сами станут избранницей Элвиса. Тогда я этого не понимала. Я была влюблена и просто надеялась, что все будут рады за нас.
Когда я прочла в газетах, что я была «самым тщательно скрываемым секретом Голливуда», я была очень горда собой; было приятно, что на меня обратили внимание. Годы сомнений и неуверенности в себе и своем положении подошли к концу.
Я была ужасно уставшей, но при этом чувствовала облегчение, когда мы наконец вернулись в Палм-Спрингс на «Лирджете» Фрэнка Синатры – «Кристине». Когда мы сошли с самолета, нас уже поджидала следующая порция фотографов и журналистов, и еще одна группа была припаркована у нашего дома.
Меня удивило, как хорошо держался Элвис, учитывая, как сильно он переживал из-за нашего брака. Однако он был само очарование с журналистами, без проблем выдерживал бесконечные вспышки камер, которые обычно доводили его очень быстро. И это при том, что мы не спали примерно сорок восемь часов.
Элвис очень хотел, чтобы этот день был особенным и для нас самих. Он в шутку спрашивал у Джо Эспосито: «Это обычно так делается?»
Он перенес меня через порог дома, напевая свою The Hawaiian Wedding Song. Он остановился, одарил меня нежным и долгим поцелуем, а потом понес дальше, в спальню на второй этаж, в сопровождении смеха и аплодисментов толпы.
Еще стоял день, яркие лучи солнца проникали сквозь окна в нашу спальню; Элвис опустил меня ровно в центр нашей огромной кровати.
Мне кажется, он не совсем понимал, что ему со мной делать. Он ведь столько лет защищал и оберегал меня. Так что теперь он по совершенно понятным причинам не спешил выполнять все обещания, ведь он говорил, каким прекрасным будет этот момент.
Оглядываясь назад, я не могу сдержать улыбки – мы оба так сильно волновались. Можно было подумать, что мы впервые оказались наедине в интимной обстановке.
Его губы нежно коснулись моих. Потом он посмотрел мне в глаза, прямо в глубину души.
– Моя жена, – мягко сказал он, прижимая меня к себе. – Я люблю тебя, Цилла, – пробормотал он, накрывая мое тело своим.
Мои чувства были такими сильными, что заряжали, словно электричество. Жажда и желание, которые накопились во мне за столько лет, теперь вылились страстным потоком.
Знал ли он, как это будет ощущаться для меня? Неужели он с самого начала так все и спланировал? Этого я никогда не узнаю. Точно я знаю только одно: когда я из девушки превратилась в женщину, долгое, романтическое, но раздражающее путешествие, которое разделили мы с Элвисом, показалось мне абсолютно того стоящим. Это может прозвучать старомодно, но тогда мы стали единым целым. Это был особенный момент. Элвис сделал его особенным – как и все, что вызывало у него чувство гордости.