— Конечно, ты же у нас гений.
Сон накрывает моментально. Сквозь полудрёму я улавливаю приглушённые звуки: его ровный голос, шелест одежды, тихий перестук медицинских приборов. Всё это сливается в мягкий, убаюкивающий фон.
Я клятвенно обещаю себе вздремнуть всего на час, но проваливаюсь в глубокую, обволакивающую темноту.
Ни тревоги, ни беспокойства — впервые за долгое время я засыпаю без страха, зная, что Аслан рядом и присматривает за Ами.
А просыпаюсь резко. С вылетающим сердцем. С пересохшими губами. Потерянная. Дезориентированная. С полным ощущением того, что пропустила половину жизни.
Голова покоится на мужских ногах.
Я пытаюсь собраться с мыслями и приподнимаюсь на локтях.
Аслан сидит, откинувшись на спинку дивана, и расслабленно смотрит в телефон. Свет от экрана освещает его лицо, подчёркивая острые скулы и тень от длинных, изогнутых ресниц.
Рука лежит у меня на талии — горячая и тяжёлая. Он бессознательно проводит пальцами по оголённой коже живота, не задумываясь о последствиях. О том, что этот жест пугающе привычен. И о том, как от него по позвоночнику пробегает покалывающая дрожь.
— Который час?
— Шесть утра, — отвечает Аслан, встречаясь с моими глазами.
— Боже…
Голова кружится, когда я встаю с дивана и подхожу к Ами. Систему с капельницей уже отключили, катетер аккуратно замотали. К счастью, лоб у неё больше не такой горячий, как тогда, когда температура зашкаливала за сорок. У меня даже руки немели — я впервые видела такие цифры на градуснике.
— Сейчас тридцать семь и пять — уже лучше, но всё равно довольно медленно спадает, — отчитывается Аслан. — Доктор сказал, что по анализам на грипп всё чисто. Утром будут смотреть дальше.
— Ами просыпалась?
— Да, мы с ней пересчитали, сколько миллилитров жидкости в неё влили.
— И сколько же?
Дочь открывает сонные глаза, лениво моргает и бормочет:
— Почти шестьсот.
Я вздыхаю, сажусь на край кровати и поправляю ей одеяло. Взяв бутылку с водой, помогаю Амелии сделать пару глотков. Когда она болеет, мне кажется, что я убиваю все нервные клетки в хлам.
— Как ты, зайка?
— Нормально, — отвечает, падая на подушку. — Мам, а мы скоро поедем домой?
— Как только разрешит врач.
— Лев нас отвезёт?
— Думаю, нет. Ему уже пора.
Краска заливает щёки. Сегодня суббота. День, когда Аслан женится. На другой. Это осознание бьет почти наотмашь.
— Пора? — зачем-то переспрашивает.
— Ами, неужели ты забыла, куда мы сегодня собирались и для чего покупали платье? У Льва есть планы гораздо интереснее, чем не спать ночами в детском отделении больницы.
— Нам было весело…
— Хватит, — резко обрываю. — С гостями и невестой будет не менее весело.