— Дистанция?
— Да. На будущее, если будете брать её с собой — Ами терпеть не может сюси-пуси, нежности, прикосновения. И чужих крикливых детей.
— Без проблем. Я учту.
В этот момент дочь выходит из спальни, натягивая жёлтую кофту с нашитыми буквами и стразами, а в окне появляется автомобиль Влада. И я выдыхаю. Это не облегчение, а скорее тихое принятие неизбежного.
— Чудесно, — истерически усмехаюсь. — Вся семья в сборе…
40
С появлением помощницы я должна была разгрузить свой график хотя бы на пятьдесят процентов, но в воскресенье мне пишет давняя знакомая Илона Ширина с предложением поучаствовать в новом интересном проекте.
Она решила стать певицей — муж выделил деньги на запись песни, а теперь настала очередь клипа. Ей нужна стилизация не только для себя, но и для команды и массовки. Я никогда раньше не работала над подобным, поэтому отказаться кажется мне преступлением.
С самого утра и до вечера я занята на съемках. Локация меняется каждые несколько часов: сначала студия с хромакеем, затем ангар, превращённый в футуристичный клуб, а под конец — ночная сцена на крыше с видом на город.
Я бегаю между гримёркой и площадкой, следя за тем, чтобы все образы выглядели идеально: поправляю костюмы, аксессуары, договариваюсь с визажистами.
Питаюсь как попало, иногда забывая вовсе. А кофе вливаю в себя литрами, чтобы держаться на ногах. Но в конце дня меня смаривает приятная усталость, которая не даёт времени загружать себя личными проблемами и вопросами.
Всё стоит на паузе. От отношений с Владом до Аслана.
Он по-прежнему забирает Ами из сада и возит её на кружки — теперь без неожиданных ночёвок. А вечером, как и планировалось, возвращает дочь няне.
Это моё решение, чтобы больше не пересекаться.
Если бы я установила чёткие границы с самого начала, ничего катастрофичного не было бы. Хотя сказать, что я об этом жалею, сложно. Наверное, если бы не попробовала, жалела бы гораздо сильнее.
Один мир, в котором я комфортно существовала, рухнул. Другой — строится медленно и с невероятным трудом. Ощущение, будто меня вырвали с корнем и пересадили в, казалось бы, благоприятные условия, но я никак не могу прижиться.
Значит, нужно искать другую почву, чтобы не увянуть окончательно. Значит, пора что-то менять!
Проблема в том, что я понятия не имею, где будет лучше. Да и будет ли вообще.
Ассистент режиссёра приносит мне какао, когда я почти заканчиваю рабочий день и, замёрзшими пальцами, достаю из кармана телефон. На часах девятый час. Я жутко продрогла на крыше двадцатиодноэтажного здания.
«Амелия дома», — отчитывается Аслан.
«Хорошо. Она поужинала?»
«Да».
«Спасибо».
«И тебе».
Скупые сообщения — лаконичные, без лишних слов и эмоций. Всё логично и предсказуемо, учитывая, что свадьба Аслана уже в эту субботу. Но почему-то после нашей переписки и тёплого какао с маршмеллоу мне вдруг становится холоднее, чем от ледяного ветра на крыше.
Попросив помощи у команды танцоров Илоны, я кое-как загружаю одежду и аксессуары в машину, заполняя багажник и салон почти доверху.
Домой добираюсь не скоро, но, как только переступаю порог, в ноздри ударяет безумно аппетитный, домашний аромат. Желудок тут же напоминает о себе предательским урчанием.
Проходя на кухню, я замечаю няню, расставляющую тарелки, а рядом — Амелию, сосредоточенно рисующую в альбоме красками. На столе — разбросанные кисти, смятые салфетки и яркие капли, растёкшиеся на дереве.
— Всем привет! — радостно здороваюсь. — Как вы тут? Чем занимались?
Я чмокаю Ами в щёку и подхожу к плите, приоткрывая крышку кастрюли со свежим борщом. Готовка не входит в обязанности Надежды Станиславовны — это её личная инициатива, против которой не хочется возражать.