8
Мы с Сабиной отбираем несколько платьев из свадебных каталогов, чтобы определиться с фасоном. Даже если эти варианты не подойдут, у нас будет отправная точка для дальнейших переговоров с дизайнерами, ателье или для продолжения поиска.
Я оформляю заказ максимально быстро, поэтому платья из разных салонов привезут уже завтра в одно место — ко мне.
Это значит, что мы с невестой Аслана встретимся снова. И, скорее всего, не раз. Нас ждёт плодотворная работа. К счастью, абстрагироваться у меня почти получилось — если не вспоминать о чёрной агрессивной «Ауди», дежурящей у торгового центра.
Сабина — моя последняя клиентка, поэтому, пока она примеряет брючный костюм, который заприметила на стойке, я выключаю электроприборы, убираю ноутбук в сумку и опускаю жалюзи на окнах.
Понедельник выдался адски сложным.
В восемь вечера у меня раскалывается голова и настойчиво урчит желудок. Я мысленно предвкушаю, как окажусь дома, разогрею ужин и лягу спать вместе с Ами. Обычно её болтовня перед сном действует на меня расслабляюще, как таблетка крепкого обезболивающего.
Костюм невесте Аслана приходится по душе — я аккуратно упаковываю его в фирменный пакет, пока девушка забирает верхнюю одежду из примерочной и отзванивается жениху, сообщая, что уже почти закончила.
— Алина, не подскажете, где здесь уборная? — спрашивает Сабина, когда мы подходим к выходу.
— Женская — в левом крыле второго этажа.
— Спасибо! Тогда до завтра?
— Да, до завтра.
Я тепло прощаюсь и беру какао с маршмэллоу в кофейне на первом этаже нашего здания, где после семи практически никого не бывает.
Бариста, привычно кивая, молча готовит мой заказ. Это своеобразный ритуал: выпить горячий сладкий напиток в конце рабочего дня. Кажется, это единственное, что всегда удерживает меня от эмоционального взрыва.
На улице уже стемнело, свет рекламных вывесок лениво переливается на мокром асфальте, а ветер опасно завывает над крышами домов.
Я просовываю руки в рукава пальто, закидываю сумку на плечо и изо всех сил пытаюсь игнорировать автомобиль Аслана с выключенными фарами, стоящий у входа, — до тех пор, пока не врезаюсь в его широкую грудную клетку, забыв посмотреть по сторонам.
Нюховые рецепторы ощутимо обостряются, детально воспроизводя в памяти моменты, которые я предпочла бы навеки стереть, чтобы не терзать себе душу при каждой встрече.
Аромат мужского парфюма — терпкий, с едва уловимыми нотками табака и кедра — мгновенно накрывает с головой, обрывая все связные мысли.
— Осторожно, — Аслан хватает меня за локоть, прижимая к уху телефон и прощаясь с собеседником на другом конце провода.
Немного повертев мобильный в руках, он прячет его в карман расстёгнутой настежь куртки. Под ней — чёрная рубашка и такие же чёрные брюки. Очевидно, дела были действительно серьёзными, потому что раньше молодой гений избегал всякого официоза.
Я высвобождаюсь от захвата, нащупывая почву под ногами, поднимаю взгляд и сталкиваюсь со смесью строгости и удивления, которая качает невидимыми магнитными волнами. Челюсть Аслана чуть напряжена, а взгляд — долгий и пристальный. Он смотрит на меня так, будто анализирует и пишет коды прямо на моём лице.
— Не стоило преграждать мне дорогу, — спокойно отвечаю, делая шаг назад, чтобы вернуть себе хоть какое-то личное пространство.
Холодный ветер треплет волосы и забирается под полы пальто. Даже какао, которое я успела удержать в полёте, не согревает ни окоченевшие ладони, ни пальцы.
— Это ты не заметила, что идёшь прямо на меня.
— А тебе не обязательно стоять здесь, будто охранник у дверей, — продолжаю бесполезный обвинительный диалог, в котором нет правых. — Если что, Сабина скоро подойдёт. Она отлучилась в дамскую комнату.
Я пытаюсь обойти внушительную высокую фигуру, которая с годами приобрела ещё больше мужественности и взрослости, но просьба Аслана догоняет меня и бьёт по ушам сильнее ударного хлыста:
— Алин, — обращается он ровно и достаточно жёстко, чтобы у меня не осталось сомнений: просьба будет не дружеской. — Я не знаю, что ты задумала, но лучше не надо.
Недовольно хмыкнув, я убираю пряди волос, лезущие в глаза. Видимо, речь идёт о нашем сотрудничестве с его невестой.
Прежняя Алина сгорела бы от ревности и сделала какую-нибудь подлость, чтобы отвадить конкурентку. Но нынешняя таковой её не считает.
В принципе, не считает.