Читать книгу «Вмерзшие в S-T-I-K-S 3. Рожденные холодом» онлайн.

Я сел напротив нее и взял ее ладони в свои.

— Что случилось?

— Я беременна, — тихо произнесла она и уставилась в мои глаза, наблюдая за реакцией.

Глава 11

Неуместные шутки и стрельбище

День тридцать восьмой

Цитадель

Минус тридцать шесть градусов по Цельсию

Множество раз замечал такую закономерность — самые веселые люди, обычно пережили много всякого дерьма.

Я не могу быть серьезным. Когда человек долгое время находится в сюрреалистическом мире, творящейся вокруг дичи, у него включается защитный механизм — юмор. Он работает как громоотвод от молний, которые в тебя мечут обстоятельства.

Это способ защиты въедается в подкорку, и потом ты уже реагируешь так не только на глобальные потрясения, но и на любой даже самый слабый раздражитель. Даже, если любимый человек хочет с тобой о чем-то поговорить, ты сначала отшучиваешься и буквально заставляешь себя сосредоточиться и настроиться на серьезный разговор.

Поэтому, когда услышал фразу «Я беременна» первое, что я ляпнул было:

— От меня?

Юмор был совсем не к месту, я это прекрасно понимал, но ничего не мог с этим поделать, так устроена моя психика. Перестроить её так же сложно как заставить двигатель внутреннего сгорания работать на электричестве.

— Фа-а-арт! — воскликнула Алиса. — Можешь хоть на минуту стать серьёзным?

— Ты хочешь, чтоб я помог найти отца ребенка?

Алиса вскочила и побежала в комнату. Я схватил её за руку, притянул к себе, взялся за талию, усадил на колени и схватил покрепче, не давая выбраться.

— Прости. Защитная реакция. Когда ты узнала?

— Два дня назад, — обиженно засопела она. — Я давно почувствовала, что что-то не так, но никогда не была сильна в самодиагностике. Списывала всё на стресс.

— Знаешь, я всегда представлял, что обрадуюсь, когда услышу это от своей женщины. Но теперь я скажу лишь, что это печально. Я рад, что ты мне сообщила.

— Я просто не хотела возлагать такую ответственность только на себя одну. Я не хочу этого ребенка, — для пущей убедительности она замотала головой.

— Неправда. На самом деле ты не хочешь этого ребенка в этом мире.

— Да.

Все мы в той или иной степени эгоисты. Но величайшей точкой, пиком эгоизма является желание привести в этот мир ребенка. Да еще куда? В этот пропитанной болью стаб. В Стикс, где за сутки погибает столько людей, что я даже таких цифр не знаю. В Улей, где он никогда не будет жить, а всегда только выживать.

Зачем? Чтобы он мучился и страдал так же, как и все? Чтобы он выбирал между работой и мечтой? Чтобы он всю жизнь занимался нелюбимым делом, лишь бы хватило на кусок хлеба?

Если я заведу ребенка, то только потому, что мне его захотелось. Он сам не просился в этот мир. Я решил за него. Какое у меня на это право?

А если мой ребенок станет осознанным человеком, если каким-то чудом он будет не просто плыть по течению, а начнет задавать вопросы и стандартные ответы, данные в религиозных текстах его не устроят.

Тогда он будет искать смысл своего существования и, устав от тщетных попыток, отчаявшись, придет к нам и спросит:

— Пап, мам, а в чем смысл жизни?

Я скажу ему:

— Сынок(дочка), а я не знаю.