Читать книгу «Студент: Назад в 90ые» онлайн.

Я упал на кровать и посмотрел в потолок. Вдохнул полную грудь воздуха и шумно выдохнул. Вот я и дома! Действительно - эта квартира и кровать ощущались родными. От накатившего облегчения и спокойствия накатила сонливость. Вроде даже вырубился на пару минут, но потом открыл глаза. Поднялся и почапал к выходу. Пора повидаться с братом. А кроме его нычки в подвале быть ему в пятницу вечером вроде бы и негде. В крайнем случае там точно трется кто то из его сослуживцев. Подскажут, где старшего своего ловить.

Глава 16

14 октября 1988 года, г. Долгопрудный, улица Осенняя. Святослав Степанович Григорьев

У старшего брата был подвал в пятиэтажке на улице Осенней, где собиралась его бригада ветеранов афганской войны. Насколько Славка помнил, состояло в ней сперва человек восемь, но по мере демобилизации «из-за речки» количество разрасталось. На момент летнего ареста Славка уже сбился со счета, сколько вокруг сержанта Григорьева крутилось человек? Вроде 12? Или больше? В любом случае общество ветеранов редко крутилось в выделенном им зале в Доме Культуры «Водник», что был на той же улице, где и их нычка. В ДК «Водник» был известный на весь город видео клуб, в который не совались ни менты, ни местный криминалитет. Кому нужны проблемы с вояками из-за не самого серьезного куска пирога? А вот в самопальном спортивном зале в подвале ребята тусить любили. Днем можно позаниматься. Вечером погудедь и подраться на ринге. Красота.

Постучав в новенькую стальную дверь с глазком, ответа я не дождался. С той стороны громко играла какая-то зарубежная музыкальная композиция, от чего легко можно было сделать вывод, что меня банально не слышат. Найдя взглядом звонок, я нажал на него. Три быстрых и один длинный. Условный знак, что пришли свои. Если с июня ничего не поменялось.

- Кого там черти принесли? – раздался высокий раскатистый бас из-за двери. Знакомый голос, если Слава ничего не путал, принадлежал он Шубе. Рыжеволосому веселому парню Сане Шубину, связисту и мастеру по электронике и технике. Славка любил этого 22летнего парня, тот был кампанейским и безотказным. Однажды здорово выручил, когда у Славиного однокашки сломался видак. Шуба пришел день в день как и обещал со своим чемоданчиком, в котором покоились непонятные микросхемы, проводки, инструменты. В общем все то, что помогало рыжему творить свою технократовскую магию. Надо ли упоминать, что видак запахал снова буквально за пол часа колдовства?

- Славка, ты чтоль? – открыв дверь, обалдело замер Шубин, а потом раскинул руки в стороны и заключил меня в объятьях, - мужики! Славка с зоны откинулся! – и что тут началось! Музыка была выключена, Славку обнимали, тискали, били по плечам и спине казалось до синяков и таким макаром под громкие улюлюкания затащили в каморку с накрытым столом. С изрядно подъеденными закусками, а местами и облитым разными напитками и запивками.

- Ну здравствуй,1 брат, – на губах сержанта Григорьева как всегда блуждала полуулыбка, которая с каждым мгновением лишь увеличивалась в размерах. А потом Вовка крепко меня обнял, сжал, а глаза его предательски заблестели, – вернулся таки! – он громко выдохнул. Отодвинул меня от себя, держа руками за плечи. Оглядел притихшую толпу и охрипло выдавил из себя, – Мужики. У меня брат вернулся!

- Ура! Ура! Ура! - трижды пророкотало из десятка глоток так, что аж затряслись стены, а соседи этажем выше наверняка подпрыгнули от испуга. С одной стороны у Григория никогда не было брата, но то ли из-за того, что сознание Славы осталось при теле. То ли еще почему. Но именно в это мгновение Гриша отчетливо осознал, теперь брат у него есть. И он не брат Славы, он его собственный брат. Тем более, что Гриша и Слава это уже давно одно лицо и одна личность.

- Ну шо замерли все? Давай-ка Славке штрафную, как полагается! Рядовой Гринев, исполнять! – окрикнул черноволосого парня лучший друг брата и его извечный помощник младший сержант Ткаченко. Широкоплечий и немного в теле мужчина под 30. Он был из украинской семьи, отчего любил нарочито пошокать, хотя вполне мог говорить не «шокая», ведь родился и вырос в Долгопе. Но все равно любил таким образом добавить своей речи культурного колорита. Был он мужиком кампанейским и хлебосольным, но при необходимости умел из добряка превращаться в стальную машину для убийства. Сам ни раз на даче видел, как Ткач в стельку пьяный умудрялся из калаша попадать в пролетающую мимо птицу. Любую на спор. Превзойти его в точности мог разве что Рэмбо. Но тот столько и не пил никогlа.

- Товарищ младший сержант! Приказание выполнено! – протянул мне полный граненый стакан Гриня, он же Станислав Гринев. Водила от бога, который, по рассказам ребят, на БМП мог выиграть любое ралли, а не копейке вообще взять Формулу 1. Врали, конечно. Но если и приукрашивали, то не сильно. Обычно в пустой похвальбе этот коллектив вояк замечен не был. А вот немного прикрасить для форсу – всегда пожалуйста.

- Да вы чо? Сморит же пацана, – попытался урезонить ребят старший братец. Но на меня в этот момент накатило такое безудержное веселье, что я и так был будто пьяный. А потом громко выдохнул, и на вдохе в четыре глотка опрокинул стакан. Перевернул емкость донышком вниз, показав что не оставил ни капли и лихо подмигнул окружающим под одобрительный гул голосов.

- Давайте музыку что ли поставим? – предложил стоящий сбоку Дорофей, он же Антон Дорофеев, который привозил мне от брата деньги и вещи. Но в ответ на него лишь покосились и махнули руками.

- Ну, рассказывай, брат. Что да как? Не обижал кто? – посмотрел мне в глаза Вовка, когда мы расселись по диванам и стульям. Он как раз оказался напротив меня через стол, а потом тихо добавил, резко посерьезнев так, что с губ сошла привычная полуулыбка, будто солнышко за тучами спряталось, – и прости меня. Не со зла я. По глупости.

- Не надо, брат. За что тебе извинятся? За то что менты мудаками оказались? И решили тебя не поймав на молодом пацане отыграться и жизнь ему поломать? – махнул я рукой, чувствуя как огонь из желудка распространяется с кровью по венам и уже подбирается к голове, стремительно вгоняя меня во хмель, - а вот хрен им! Ничего у них не выйдет. Не сломали они мне жизнь, лишь сильнее сделали. Заживу так, что сами мусора эти будут смотреть и завидовать.

- Вот это дело! За это не грех и выпить. Шо? Я правильно говорю мужики? Рядовой Гринев! Поставленная задача ясна? – с напускной суровостью посмотрел на Стаса Ткаченко, а потом расхохотался.

- Выпьем мужики! Ты все правильно, брат, сказал. Все у тебя и у нас будет. Ну, а мы тебе в том поможем, – под одобрительный гул голосов мы звонко чокнулись стаканами и начали выпивать. А Дорофеев не громко, но включил таки музыку на проигрывателе. Неймется человек, раздражает аж.

Дальше пир шел горой, мы ели, закусывали, общались. Я вкратце рассказал о задержании, быту в Бутырке, а потом о «химии». Брат предлагал деньги, но я брать не стал. И так на кармане было чуть больше штуки. Да и должным быть никому не хотелось. Одно дело принимать грев в условиях тюрьмы и совершенно другое, когда ты уже на воле. Тем более что на выходные наметилась интересная подработка, а на стройке на складе еще много есть чего интересного.

По ходу пьянки из фраз услышанных здесь и там стало понятно, чем занимается бригада Вовы Сержанта. Именно так в Долгопе недавно начали называть лидера группировки афганцев. Чему мой брат был откровенно не рад. Во-первых, потому что не считал себя и своих ребят группировкой. В конце концов он брал свое, то чего ему не додало государство, которое от ветеранов чуть ли не открещивалось. Люди, которые защищали интересы своей страны в Афганистане, не имели ни уважения, ни денег, ни лекарств, ни жилья. В 90ых они вообще станут чуть ли не отбросами общества, так что раздражение брата я прекрасно понимал. Ну и во-вторых, Вовка привык к кличке по фамилии – «Гриша». «Сержантом» его звал только рядовой Ребко, которого однажды брат прозвал Рембо. Но если от него кличка «Сержант» звучала как подкол, ответка за свою кликуху, то когда тебя начинают так называть все вокруг… В общем, брата это бесило. Но, думаю, со временем привыкнет и махнет рукой. Какая в конце концов разница? Не «Дунькой» же кличут.

Так вот, о том чем занимались афганцы. Размах их деятельности не был особо широким. Но на хлеб с икрой хватало. Два видеозала, всего. Зато в козырных местах. Один в ДК «Водники», а второй в центральном парке между улицами Летная и Лаврентьева. Козырное место с тремя прудами и популярной у молодежи дискотекой, куда мы, жители Заводской, очень часто ходили выпить, целоваться с девчонками, да и подраться, чего уж греха таить. Были у бригады и пару ларьков с продуктами и соками-водами, где из-под полы торговали в том числе и водкой. Плюс по мелочи, рэкет, несколько вынесенных хат и еще кое-чего.

Ребята были с амбициям, но не знали куда двигаться дальше и как расти. Город был под Сашей Хромым и рыпаться против него было сложно. И дело даже было не в его бойцах. Тех как раз не так чтобы и много. А в связях авторитета в администрации, прокуратуре и милиции. Все помнили летний рейд на наперсточников с рынка, которые облапошили дурака Дорофея на серьёзные деньги. Прилетело то виновным по полной. Кого-то даже поломали. Денег опять же с кассы подняли хорошо. Только после начался активный ментовской пресс. А потом на стрелке помощник и верный пес Хромого – Паша Черный потребовал деньги вернуть и выплатить компенсацию, иначе менты не отвяжутся. Компенсация была не большой. Загонять в угол афганцев у Хромого в планах не было. Но по авторитету удар вышел не хилый. Ну хоть от пацанов менты отстали. В общем, типичная болезнь роста. Амбиции и силы выросли. 15 боевиков в бригаде, шутка ли? А куда эти амбиции девать было не ясно.

Уже находясь в изрядном подпитии, ребята сняли со стены гитару и начали играть. Руки зачесались и у меня. Побренчать на инструменте я умел и любил. Дождавшись своей очереди, принял гитару и, проведя пару раз пальцами по струнам, я заиграл, а потом и запел:

А на войне, как на войне — патроны, водка, махорка в цене
А на войне нелегкий труд, а сам стреляй, а то убьют
А на войне, как на войне, подруга, вспомни обо мне
А на войне неровен час, а может, мы, а может, нас

Оказалось у Славки был отличный голос, но даже если бы это было и не так, слова песни все равно проникали прямо в души окружающих меня ребят. Это звучит только так сержант и его «мужики», а на самом деле вокруг меня сидели по сути еще совсем молодые парни, которые в столь юном возрасте уже познали все ужасы и горести войны. А теперь тихо слушали мое пение, смотря куда-то в пустоту расфокусированным взглядами. Глазами, в которых легко угадывали отблески выстрелов и крики боли. Пока они живы их война будет с ними:

Комбат-батяня, батяня-комбат
Ты сердце не прятал за спины ребят
Летят самолеты, и танки горят
Так бьет, ё, комбат, ё, комбат!

Комбат-батяня, батяня-комбат
За нами Россия, Москва и Арбат
Огонь, батарея, огонь, батальон...
Комбат, ё, командует он