Турвальд поклонился так усердно, что чуть не свалился в воду.
— Он к вашим услугам, милые дамы, не только этот плот, но и все, что мне принадлежит. — Он сделал великолепный жест в сторону берега. — Моя пристань, моя лодка, которая в отличие от лодки Йерка изящно покрашена в белый цвет моей собственной персоной, моя лачуга вон там на холме, пивной погреб и мой зубоврачебный кабинет в городе…
— Да ну! Стало быть, ты зубной врач? — И Мета улыбнулась ему, обнажив до обидного безупречные зубы.
— Он к тому же модный зубной врач, — заявил Йерк, сидя в лодке, — все обитатели Эстермальма[5] без ума от него. Разве по нему это не видно?
Виви Анн подняла голову.
— А вот и Хедвиг.
Я увидела только перекат волн и с восторгом воскликнула:
— Неужели это… неужели это она так быстро плывет?
— Она плавает, как тюлень, — ответила Виви Анн. И неожиданно добавила: — Значит, мама осталась одна.
— Я могу отвезти тебя домой, — предложил Турвальд.
Волна подкатилась ближе, и из воды вынырнула синяя купальная шапочка. Энергичная дама в синем купальнике вскарабкалась в лодку Йерка.
— Фрекен Гуннарсон, — сказал Йерк, — Хедвиг Гуннарсон.
На вид ей было около сорока. Широкое, довольно непримечательное лицо, очень светлые голубые глаза, стройная, полноватая фигура, красивые ноги.
Я стала думать об отношениях моих новых знакомых друг с другом, а Мета принялась запросто болтать с ними.
— Как называется озеро?
— Разбойничье.
— Фу! Что за название! — Мета подозрительно поглядела на гладкую поверхность воды.
— Жуткое, не правда ли? — сказала Хедвиг Гуннарсон. Ее лицо показалось мне открытым и симпатичным. — Когда я была маленькая, то воображала, будто это озеро — живой человек, грабитель, который подкарауливает нас, чтобы обокрасть, oipa-бить. Когда у нас что-нибудь пропадало, я думала: «Это украл Ронарен».
— А вы, фрекен Гуннарсон, всегда жили здесь?
— В общем, да. Я родилась в большой крестьянской усадьбе, вон там, на восточной стороне озера. Она до сих пор принадлежит моему брату. А сама я живу теперь со старшей сестрой, вдовой. Ее зовут Адель Ренман. Зиму мы проводим в Стокгольме, а летом живем в ее вилле, которая находится между усадьбой Роиста и домом тети Отти.
Я повернулась к Виви Анн:
— Стало быть, Адель Ренман ваша мать?
— Да, — односложно ответила она.
— Значит, вы трое — ближайшие соседи на берегу озера? А дом доктора Бьерне на другом берегу?
Разглядеть его глаза за темными очками было нелегко, но я догадывалась, что взгляд их был томный.
— Зовите меня Турвальд… иди Тедди, как меня зовут в нашей дачной компании. Да, у меня славный домик в лесу, я с удовольствием вам его покажу.
— Ну, а вы, — обратилась Мета к тощему гребцу, — где вы живете?
Глаза Йерка неопределенного цвета смотрели не то шутливо, не то серьезно, когда он процитировал:
Голос его звучал невыразительно, но слова прозвучали почти пугающе. Хедвиг Гуннарсон застыла на корме, как мокрая статуя. Виви Анн стало вдруг холодно несмотря на яркое солнце. И даже Мета притихла.
Турвальд прервал молчание:
[5] Фешенебельный район Стокгольма.