— У нас есть повод подозревать, что фру Ренман намеренно лишили жизни, и мы, разумеется, должны выслушать всех, кто присутствовал в субботу на приеме, где подавали раков.
Серо-карие глаза сидевшего перед ним Йерка были непроницаемы.
— Я беседовал с Хедвиг. И продумал каждую деталь в связи с этими тушеными грибами. Я помогал ей чистить грибы. Я присутствовал на кухне, когда она их готовила и сидел за столом справа от Адели Ренман, когда она ела тушеные грибы. Совершенно исключено, чтобы ей достался вредный или ядовитый гриб.
— Ваше свидетельство представляет наибольшую ценность. — Тон Кристера был вежлив, но серьезен. — И все-таки, господин Лассас, то, что фру Ренман убили с помощью грибного яда, — правда. А если точно — смесью яда мухоморов и сморчков.
— Вы сказали… яда сморчков?
Неужели такое неподдельное замешательство, которое продемонстрировал Йерк, могло быть наигранным?
— Но… но… Ни один из растущих сейчас сморчков не ядовит. А последние сморчки мы собирали еще до Иванова дня.
Внезапно выражение его худощавого лица изменилось. Оно по-прежнему отражало удивление, но это было удивление, смешанное с какой-то неохотой и колебанием.
— Нет, — приглушенно сказал он, — это ведь не может быть… Или же тут, в самом деле, какая-то связь?
Остановив качалку, он наклонился к Кристеру.
— В какой форме она приняла яд? Надеюсь… надеюсь, не в жидкой форме?
— Да!
Этот единственный слог задержался в воздухе и зарядил его напряжением. Затем, глубоко вздохнув, Йерк совершенно неожиданно улыбнулся своей кривой саркастической улыбкой.
— Олл райт! Тогда лучше всего вам арестовать меня. Не за само убийство и не за… как это теперь называется?., не за участие в преступлении, а, наоборот, как подстрекателя и вдохновителя. — Он изо всех сил старался казаться невозмутимым, но заметно было, что он взволнован. — Это было, по правде говоря, глупо с моей стороны, но я был в этом обществе новичком и кое-что наболтал, просто так, чтобы произвести впечатление. Речь зашла о грибах, и Адель заявила, что терпеть не может сморчки, и тогда я сказал, что ничего удивительного в этом нет, поскольку ядовитое вещество, которое извлекается из сморчков через пять минут после кипения очень опасно, и развлек их историей о том, как ребенок, которого угораздило выпить остаток такого отвара, умер, несмотря на все усилия врачей спасти ему жизнь. Затем пошли общие рассуждения на эту тему, и Хедвиг утверждала, что может есть сморчки даже в сыром виде, а я пытался разъяснить, что разные люди по-разному восприимчивы именно к яду сморчков.
— Когда происходила эта беседа?
— В канун Иванова дня, — с несчастным видом сказал Йерк. — Мы все были приглашены к Ренманам, они вернулись в пятницу из Франции, и я впервые встретился с ними. Там была тетя Отти, Турвальд, Йерда и Аларик… Отти заметила: «Как прекрасно, что сморчки в этом году уже кончились», но Виви Анн сказала, что в этот же день видела в лесу целую колонию этих грибов, и я посоветовал ей не обрывать уж точно последние в этом сезоне грибы.
В маленьком домишке несколько минут царила напряженная тишина. Но тут я неуверенно прошептала:
— Стало быть… значит, кто-то пошел и отыскал грибы, замеченные Виви Анн, а потом — совсем просто — появился этот опасный для жизни напиток. Надо было лишь сварить в кастрюле грибы и сохранить отвар!
— И который потом, для пущей верности, приправили декоктом из красных мухоморов.
Кристер угрюмо стиснул зубами трубку.
— Знать бы только хорошенько, встречаются ли оба эти вида грибов одновременно в лесу.
— Нет, — ответил Йерк. — Мухомор — гриб осенний. — Я видел первые ярко-красные шляпки в здешних краях две недели тому назад.
Во мне немедленно проснулись мои хозяйственные наклонности.
— А сморчки нельзя высушить и сохранить в таком виде несколько месяцев?
— Конечно. Но тогда серная кислота испарится от соприкосновения с воздухом. Именно в этом секрет сушки на воздухе. Потом, если в виде редчайшего исключения, приходится сохранять яд, лучше отварить грибы свежими.
Кристер Вийк внимательно, как и я, слушал простые, но компетентные объяснения Йерка. Пустив несколько великолепных кругов дыма, он пробормотал:
— И откуда только у вас все эти познания о грибах… ядовитых и съедобных?
Йерк Лассас пожал плечами.
— Я знаю, хотя и поверхностно, довольно много о довольно многом.
— Сколько вам лет?