Йерда Гуннарсон, славная, добродушная Йерда вдруг потеряла самообладание и в ярости закричала золовке в лицо:
— А ну-ка заткнись! Мало зла ты причинила Аларику? Да еще смеешь ругать его, когда он еле жив! Проваливай отсюда, а не то я за себя не ручаюсь!
В этот момент со стороны озера подошли Йерк и Эйнар. Все стали бурно обсуждать, что делать.
— Он умирает, — продолжала всхлипывать Виви Анн, — взгляните на его лицо, он просто позеленел. Да, да, он точно умирает.
Но Хедвиг не пожелала светить ему фонариком в лицо, чтобы убедиться, позеленел ли ее брат. А я начала верить, что Адель права, она уже не тоном превосходства, а спокойно объяснила:
— Он объелся раками и перебрал водки, вот и вся его болезнь.
Турвальд Бьерне пощупал пульс Аларика, что-то тихонько спросил у Йерды и медленно сказал:
— Ясно, что у него слабое пищевое отравление, но не более того. Мы все порядком перебрали.
И он был абсолютно прав. Аларик выпил больше нас всех. Наконец рвота у него прекратилась, всеобщее волнение улеглось, и мы с Эйнаром удалились.
Мы побродили немного по саду, и я сказала, что званый ужин не удался, раз никто не целовал женщин при свете звезд. Но у моего мужа было весьма прозаическое настроение, он заявил, что жаждет выпить кофе, и мы поднялись на второй этаж. Кофейный стол был накрыт в большом зале перед террасой, и я опустилась в роскошное мягкое кресло.
— Как себя чувствует Аларик? — спросила я.
— Он спит в кровати Хедвиг, — поспешила сообщить Виви Анн. — Ах, у меня был просто шок!
Йерк Лассас усмехнулся:
— Девочка, видно, никогда не видела пьяных.
— Ясное дело, видела, — запротестовала Виви Анн, — не такая уж я святая невинность, как ты меня представляешь.
Сидевшие в углу Мета и Осборн захихикали. Был уже двенадцатый час, неудивительно, что они немного устали. Турвальд и Йерда вышли на террасу, а Хедвиг стала наливать кофе в чашки.
— Милая Йерда, оставь свой грог, выпей-ка лучше кофе.
Адель и Йерда не обращались друг к другу, но в целом вели себя корректно. На щеках у Йерды выступил ярко-красный румянец, и я с тревогой подумала о ее высоком давлении.
Эйнар болтал с Метой и Осборном и неожиданно резким тоном спросил:
— Что это за история с мертвым черепом на шесте и ночным стуком в дверь террасы?
Все стали с удивлением расспрашивать меня. Но я предоставила Мете драматическое описание событий и стала с любопытством изучать лица слушателей. Если виновником был не Аларик Гуннарсон, в чем я сильно сомневалась, злоумышленник должен был находиться в числе лиц, распивавших в этот момент кофе и слушавших рассказ Меты.
Слушатели реагировали по-разному, но, насколько я могла судить, вполне естественно.
Виви Анн, Адель и Йерк Лассас иронически посмеивались.
У Хедвиг и Йерды вид был серьезный и слегка взволнованный. Они осуждали злоумышленника, посмевшего напугать юную девушку.
У Эйнара вид был мрачный. Я поняла, Эйнар сердится, что я не рассказала ему о случившемся, и, вздохнув, подумала о том, что получу от него выговор.
Йерк, ухмыляясь, сказал:
— Любопытно было бы взглянуть на эту тыкву.
В темных тролличьих глазах Виви Анн светилось любопытство.
— А вы не… Я хочу сказать, вы не догадываетесь, кто пугал вас?
Мета уже открыла рот, чтобы сказать что-то, но Осборн, понимая, что нужно молчать, наступил ей на ногу и с невинным видом сказал: