Пока Иван читал, ехали спокойно. Потом он чего-то пробормотал и начал читать по второму разу. Мы уж до портовых кранов доехали, когда его окончательно прорвало:
— Значит, опять на войну, казак лихой?
— Так получается, ваше высочество!
— Ты меня навеличивать прекрати! Ты на войну, а я тут, в тепле-безопасности остаюсь⁈ Ты, мать твою, в курсе, что ко мне уже глава рода Багратионов звонил? А? И, скорее всего, со дня на день официальный приказ придёт — и всё! Остался Сокол один!
— Чего разорался-то? Ещё Пётр тут. Он уж вполне себе одыбал, чтоб на преподавание выйти.
— Ой, да не пудри мне мозги! Чтоб Петя не вывернулся и с вами не усвистал? А я? Я, что — инвалид, по-твоему?
— Ну так-то да, инвалид, — твёрдо ответил я. — Пока нога не отрастёт, хрен тебя государь куда отпустит. Да и Петра тоже, с его-то мажеским истощением.
— Та-ак! Значит, инвалиды — в тылу, а бравые оборотни — в бой?
— Ты чего завёлся? Я не виноват, что медведем стал, так же как Серго — волк. Что, наша вина в том? А⁈
Иван помолчал. Сказал совсем другим тоном:
— Да не виноваты вы, конечно. Но обида-то душит!
— А ты не душись, а лечись быстрее. Айко с маман говорят, что какую-то чудо-мазь придумали, будут на тебе испытывать.
— Всё равно это дело небыстрое, — пробурчал Сокол.
— Так и там не на день! Как бы не на полгода растянется. Там же не просто отбить оборотней индийских надо. Там, я так понимаю, оборону выстроить надо по всей провинции. Да так, чтоб никакая падла на собственность Российской империи косо посмотреть не могла!
— Тут ты, наверное, прав. Но ты ж в любом случае не один поедешь! Лис возьмёшь? — Принялся загибать пальцы Иван. — Хагена, Швеца, и Пушкина без вариантов ты у меня заберёшь. Иначе кто тебе «Пантеру» пилотировать будет? И не говори мне, что ты без «пантеры», с голой жопой собрался?
— Если честно, с голой не хотелось бы. Но если ты будешь настаивать…
— Не дури мне! Значит, четверо выбывают сразу! Ещё Серго. Так? Так! Сговорились, вижу по глазам!
— Вот поэтому я к тебе и сел. Сегодня соберём всю шайку-лейку у тебя в кабинете и вдумчиво поспрошаем. А то, может, у кого какие другие планы образовались? Ты учти — я неволить никого не стану…
— Не станет он! Тут как бы тебя от радости на сотню маленьких медвежат не порвали! Желающие-то…
Конечно же, Иван оказался прав. Нежелающих не было. Более того, когда мы закончили наш преподавательский микро-совет и вышли из начальственного кабинета, то обнаружили в секретарской чинно ожидающих Марию, Софию и Серафиму. Вопреки обыкновению, не поехали в город развлечься, а сидят, пожалте, на диванчике, беседуют.
— И что это за дамское собрание? — с подозрением спросил Сокол.
— Полегче на поворотах, господин начальник училища! — тонко улыбнулась София. — Я ведь тебе не только свояченица. И, кажется, нареканий в моей работе не было. Так что на время отбытия мужа моей подруги в зону военных действий я готова взять на себя его часы по теории магии. Мне хотелось бы познакомиться с полным учебным планом.
— А я, дорогой, если ты не против, возьму артефакторику и историю боевой магии, — мило улыбнулась Маша, — поддержу сестру.
— И я… — голос Серафимы слегка дрожал. Ей, пожалуй, было труднее всего. Она выросла в семье, далёкой от воинской службы (а именно это здорово роднит казаков и аристократию — обязательное служение), и мысль о том, что муж в любой момент может быть призван туда, где опасно и запросто могут убить, до сих пор была для неё чуждой и пугающей. — Я готова взять на себя все занятия по технопению, пока… До тех пор, пока Илья не вернётся.
— Вот и отлично! — энергично потёр руки Серго. — Теперь у нас проседает только рукопашка, но тут мы попросим Харитонова, он что-нибудь придумает.
Иван посмотрел на нас больным зверем.
— Ну прости, брат, — развёл руками я. — Всё оборотническое общество просит. Как я могу отказать?
В связи со скорым отбытием внезапно вылезло множество хвостов, которые нужно было доделать до, и на службе я задерживался. Серафима сперва помогала мне, но когда в кабинет заглянула Соня и спросила:
— Симочка, домой едем? — я отправил её, вручив для пущей важности список новеньких с метками об успеваемости:
— Вот тебе, чтоб совесть не мучила. Надо раскидать на три, как мы раньше делали, помнишь?