Императрица, усаженная через два стула от меня, между Соколом и батей, всё смеялась, что попала с корабля на бал. На самом-то деле она явилась князюшек проверить, пока у неё в госпитале выходной, а тут… Но когда все наелись, напились чая-кофея и разбрелись по дому, она их всё-таки посмотрела. И довольно долго беседовала с матушкой и Айко. Ещё бы! Культя-то Иванова длиннее стала. Ажно на пять сантиметров! Петя здорово на поправку пошёл, и у Серго с ухом, вроде, подвижки наметились.
Айко призналась, что активно подключила к лечению своих дочерей — ради их тренировки и общей пользы — и исцеление идёт такими скоростями, что даже ей непривычно.
— Нам непременно нужно сплотить усилия и объединить накопленный опыт! — сказала Елизавета Сергеевна решительно. — Я временно забираю вас к себе. И лис, всех трёх! Поработаем со сложными случаями!
Но все отъезды случились чуть позже, через недельку, а пока…
Пока мы принимали гостей из Линца, и они как будто всё никак не могли поверить в настоящесть происходящего.
Сокол на неделю освободил Хагена от послеобеденных часов. Тот как раз получил в салоне «Товарищества механических конструкций» свой автомобиль и возил родителей, брата и жену по всяким нашим достопримечательностям — в театр, в художественную галерею, в концертный зал музыкального общества.
— Непременно в зоопарк съезди, — посоветовал я. — Там кажный день в два часа бегемота кормят, своди матушку посмотреть. Дамы на бегемотов очень положительно реагируют. И сфотографироваться не забудь! А то они через день да каждый день сомневаются: не спят ли? А так вещественное доказательство будет.
— Точно! — обрадовался Хаген. — Там как раз тёплый павильончик поставили. Фото с обезьянкой.
Это разумно. Люди фотографироваться во всякое время хотят, а не только летом.
В общем, гостили у нас дойчи целую неделю, приятно проводили время и остались в полном восторге. Назад поехали со всякими подарками и гостинцами. А я задумался: вдруг сон мне в руку был? Может и впрямь у нас в Карлуке немецкая улочка выстроится? Как знать.
Как только гости отправились в обратный путь, маман перестала себя чувствовать до крайности нужной, чтоб поддерживать Марту. Полагаю, что у них с императрицей была какая-то договорённость, потому как в определённый день они с Айко объявили, чтобы их не теряли, прихватили Сэнго с Хотару, заперлись в травяной избе и… благополучно исчезли.
Маманя-то к следующей пятнице вернулась и засела в травной избе, строчить чего-то и новые смеси составлять. А лис ещё с неделю не было. Вернулись — паиньки паиньками. Вообще шкодить перестали. Хаген случайно услышал — младшая жаловалась маме: не хотела больше к тёте с холодными глазами, уж лучше у доброго дяди Коршуна…
А я подумал: ну раз уж дядя Коршун добрый, то неплохо бы мне в тренировках по рукопашном бою помогать. Не всё же на стройке ловушки организовывать? Тем более, что самых злостных несунов они уж выявили, состав бригад почистили, а на верхних уровнях строительства у Силы Петровича и так всё неплохо было.
Жизнь наша тем временем приобрела размеренный вид. Всё устаканилось, вписалось в привычные расписания. Из новостей разве что на Швеца с Пушкиным пришли приказы о производстве их с учётом высшего образования, специальных изобретений и проявленной воинской доблести в хорунжие.
«Пуля» продолжала бегать по военным рейсам, уходя в час ночи каждую среду и возвращаясь в четверг около одиннадцати утра. После нескольких регулярных рейсов информация о пути следования начала неизбежно просачиваться. Из Иркутска «Пуля» шла в Кайеркан, оттуда — в Индию (тут уж несложно догадаться, в новые русские владения, названные Бидарской губернией, где происходила добыча рубинов особого цвета, называемого «голубиная кровь»), а потом уж возвращалась в Иркутск. Здесь выгружала пассажиров, часть из которых уже ожидал санитарный транспорт, а остальных размещали в казармы у военного порта и в течение недели рассылали по разным направлениям.
Не совсем было понятно — зачем Кайеркан? Для чего-то возили на юга оборотней? Почему белых медведей? Мы в своём мужском кругу периодически поднимали этот вопрос и не находили особого ответа, пока до Серго не дошли новости, что кое-кто из его двоюродных братьев срочным образом мобилизован и отравлен… кто бы мог подумать — тоже в Индию!
— То есть из разных концов империи призывают и посылают в новую именно оборотней. — Ивана заусило разгадать эту загадку, не прибегая к помощи влиятельных родственников. — Санитарные транспорты свидетельствуют о ведущихся военных действиях, так?
Мы, понятно, согласились, что всё на это указывает. Но почему именно оборотней?
— Возможно, там природная аномальная зона, снижающая магические способности обычных магов? — предположил Петя. — Или в сопутствующей породе много магостатики?
— Или там пытались организовать многослойные комбинированные щиты. После их разрушения остаётся сильный неприятный фон, — предположил я. — В Трансваале так было на одной из шахт, которая раньше англам принадлежала. Хрен обычное заклинание кинешь.
— Англам-англам… — забормотал Сокол. — А не из-за того ли англы нам именно эту территорию уступили, а? Богатую, но…
— Но донельзя загаженную? — озвучил общие опасения Хаген.
— Очень похоже, — кивнул Петя, — судя по скорости ротации.
— Единственные, кто могут полноценно действовать в таких неблагоприятных условиях — это мы, — резюмировал Серго. — Максимально эффективно — простые оборотни. Оборотничество — это же личное свойство, на магостатику ему плевать. Нам вот, высшим, похуже.
— Насколько похуже? — сразу уточнил я. — Хотелось бы знать. Чисто на всякий случай.
— Чисто физически — ни на сколько. Ты будешь в своих кондициях. И даже магией сможешь воспользоваться. Иногда.
— Ага? А это уже важно! Насколько иногда? Ну хоть примерно?
— В среднем через раз. Но никаких гарантий. Я честно, — Серго прижал к груди руку, — понятия не имею, от чего это зависит. Удачных попыток в среднем половина. Но не раз через раз, а хрен пойми как.
Дело ясное, что дело тёмное. Но раз уж в Индию и обратно идёт поток оборотней, хотелось бы быть готовым. Хотя бы относительно.
09. А ТАКОЙ МИЛЫЙ ДЕНЬ БЫЛ