Тут мне аж кисло стало. Вот он, Хаген — человек, от которого в бою зависит целостность моей шкуры — мнётся, прося милости навестить родителей. Аж оскомина от этих мыслей. Прибил бы. Родители — это святое. А он?
— Так езжай! Какие проблемы? Попроси у Ивана направление на военный курьер — и вперёд! За выходные обернёшься. А хочешь на дольше — так попроси у него небольшой отпуск. В начале учебного года это, конечно, странновато, но по семейным обстоятельствам и не такое бывает.
На физиономии Хагена промелькнули какие-то сомнения, в которых я не взялся бы разбираться, он решительно дёрнул головой:
— Я думаю, для первого визита после столь долгого промежутка достаточно будет и выходных. И… я хотел бы отправиться в твоём сопровождении.
— А-а-а, за герцогской спиной спрятаться и титулами всех заровнять? — постарался развернуть разговор в шутливый тон я.
— Да. Всё именно так и обстоит.
— Ха-а-аген! Ну-у ядрёна колупайка! Я ожидал воплей о том, что я «неправильно всё понял», а ты? Не разговор, а разочарование сплошное.
— Прошу простить.
— Вот только не усугубляй. Когда собираемся?
— Думаю, на следующих выходных.
— На «Пуле» бы хорошо, чтоб без пересадок. Только что там с суетой вокруг военных перевозок?
— Я уточнил. «Пулю» поставили в регулярный рейс на середину недели. В среду она идёт туда, в четверг возвращается.
— Что, всё так же в Индию? — уточнил я.
— Афанасий старается уходить от этой темы, но, похоже, так.
— Что ж там такое происходит-то, интересно? Ну и что по загрузу?
— Остальные дни свободны для других полётов. Я предварительно узнал, интересующие меня дни свободны, Афанасий обещал придержать их до твоего решения.
— Вот же жук! По-любому, и с Соколом уже всё решил, и с нашими жёнами договорился? А разговор со мной, значит, напоследок оставил, так?
— Я посчитал необходимым представить тебе полностью готовый план, — скроил чопорную мину Хаген.
Вот же морда немецкая!
— Выговор тебе, вассал. С занесением в грудную клетку. Ладно. Потом мелочи дома обговорим.
Всё сложилось даже в более приятном виде, чем я предполагал. Иван, конечно, сказал, что для отпуска как-то рано, но на пятницу нас отпустил совсем. Так что в следующий четверг, сразу после занятий, мы направились в воздушный порт — от училища-то совсем недалеко — загрузились в «Пулю» и помчали. Шесть тысяч километров, неслабое расстояние предстояло преодолеть! Но сверхскоростной курьер обещал проделать этот путь за пятнадцать часов. С вычетом того, что будем на запад лететь, вслед за днём, капитан обещал, что к половине второго ночи будем уже на границе документы предъявлять, а к четырём утра — на пункте досмотра пассажиров в Линце.
Как же я рад был, сто раз себя похвалил за то, что надоумил тогда Афоню на покупку курьера военной модели. Иначе телепались бы мы на «Дельфине» трое суток с хвостом, и это только в одну сторону. А если старый Афонин гражданский грузовик взять, то сразу время надо вдвое умножить. Сутки, эва!
А тут — ночь поспал и на месте!
«Пуля», конечно особый скорый дирижабль, но пассажирские купе у него какие-никакие есть. И даже удобства достаточно приличные. По крайней мере, для нас, не особо полных, вполне удобные. Значит, спокойно можем долететь.
Скоро рассказ ведётся, да ещё быстрее дело делается. Особенно если титулом покозырять. Удобно, чё! Бумаги сопроводительные оформили с нереальной скоростью. И пограничные, и посадочные.
Вышли из пункта оформления, ещё пяти утра не было — а на улицах народу полнёшенько! Вот они ранние пташки тут, я посмотрю. И ладно бы уборщики-разносчики, молочники там всякие, почтальоны — так ведь и барышни прогуливаются! Кружевные зонтики, на изящных верёвочках — крошечные, как игрушечные, собачки, которых наш Серго называет «волкодавами» — это, значицца, волки их видят и давятся от смеха. Господа попивают кофий на открытых верандах кафе, газеты почитывая.
— Пройдёмся? — предложил Хаген. — Тут недалеко, минут пятнадцать пешком.
— А давай пройдёмся.
В дирижабле движения мало, размяться совсем неплохо.
Что сказать? От движения я получил удовольствие. А в самом Линце, родном городе фон Ярроу, мне, если честно, не понравилось.