- Давай мы завтра поговорим? Ты пьян, - попыталась я вразумить мужчину.
- Опять завтра? – возмутился Арон, не скрывая обиды.
- Переодевайся и ложись спать, - попросила я. – А я схожу пока тебе за водой, утром она тебе понадобится.
Попыталась высвободиться, но Арон только ещё теснее прижал меня к себе. Нахмурившись, я посмотрела в шальные синие глаза. И мужчина тут же наклонился, чтобы поцеловать меня. Увернулась и твердо произнесла.
- Арон, я – не Аннели. Понимаю, что тебе больно это осознать, но это необходимо.
Он провел пальцами по моему лицу, лаская родные черты лица. Другой же рукой он зарывался в мои волосы и снова попытался меня поцеловать.
- Перестань! – потребовала я, вырываясь из слишком тесных объятий. – Не занимайся самообманом: ты любишь не меня! – Арон словно не слыша продолжал смотреть на меня со смесью нежности и желания. Придется бить по больному месту, чтобы вернуть в реальность. – Ты потерял Аннели, увлекшись шпионскими играми. Объявись ты здесь всего месяц назад... и Аннели была бы жива.
В синих глазах отразилась боль, и я, наконец, смогла обрести свободу. Отступила к кровати, так как проход к двери Арон блокировал. Причем пятилась я спиной вперед, поэтому запнулась о ковер и с размаху плюхнулась на кровать.
Арон же обхватил голову руками, словно его голова вот-вот взорвется. Застонал словно от дикой боли.
- Я не знал, - выдохнул он с мукой. – Я не мог бросить службу!!! Иначе... – и замолчал, будто пытаясь вспомнить, что было месяц назад.
Шагнул ко мне и рухнул на колени.
- Я не виноват! – выкрикнул он.
- Не виноват, - подтвердила я. – Никто из нас не виноват. Это война... Она беспощадна.
Арон поднял взгляд на меня и неожиданно трезвым голосом спросил.
- Как тебя зовут?
- Сейчас? Аннели, - я слабо улыбнулась. Он же поморщился и покачал головой, и я продолжила. – Раньше звали Элей. Элеонорой.
- Элли, - мягко произнес Арон и обнял меня за талию, утыкаясь лицом в живот. Возникло ощущение, что он пытается скрыть слезы. И я непроизвольно дотронулась до волос на его макушке в попытке утешить. Неожиданно заметила шрам, оставшийся от того удара по голове, из-за которого он потерял память. Коснулась его осторожно, словно он ещё может болеть. Арон вздрогнул и простонал. – Как же я хочу забыть всё то, что ты сегодня рассказала. Хочу забыться, – он поднял на меня мученический взгляд и горячо зашептал, подавшись ко мне. – Одну ночь... Всего на одну ночь притворись моей женой.
Что? Я даже не сразу поняла, о чем он просит. Но тут же почувствовала, как его руки заскользили по обнаженным ногам, задирая подол рубашки и шлафрока.
- Нет, - выдохнула в его губы и попыталась вывернуться из его рук. Арон же одним слитным движением уронил меня на кровать и навис сверху. Ласково дотронулся до моей щеки, а в глазах уже такое желание плещется, что становится не по себе. – Нет, Арон, я не могу, - повторила я более твердо. А в следующее мгновение он целует меня жарко и требовательно. Так что я на миг теряю связь с реальностью: меня просто накрывает от ощущения дежавю. Сколько раз он вот так целовал Аннели в порыве страсти, вызывая ответный огонь?
С трудом выбираюсь из омута чужих воспоминаний и понимаю, что Арон уже развязал пояс моего халата и сейчас покрывает мою шею чувственными поцелуями. Зарываюсь пальцами в его волосы и сильно дергаю, заставляя поднять голову.
- Арон, нет, - произношу я, удерживая его взгляд. Он же чуть поворачивает голову, чтобы поцеловать мою ладонь. А его руки в это время уже спускали с плеч сорочку вместе с халатом. – Прекрати, – потребовала я.
- Мам, пап, - раздался сонный голосок от двери в детскую комнату. – Почему вы ругаетесь? – озадаченно спросила Софи, растирая глаза кулачками.
Мы с Ароном растерянно посмотрели друг на друга. Вот черт! Арон же не повесил заклинание тишины на комнату, как обычно делает. Привыкнув к этому, я и не понижала голос.
- Ну что ты, солнышко, - ласково начала я, выбираясь из ослабших мужских объятий. – Мы не ругаемся. Твой папа меня щекочет, а ты же знаешь, как я боюсь щекотки.
Поднялась, запахивая шлафрок на ходу, и поспешила к Софи.
- Прости, что разбудили, - шепнула я, подхватив её на руки. Ой, а мое золотце-то подросло и потяжелело.
Сделала несколько шагов и снова уложила доченьку в кровать. И, проверив Ивету, я с горем пополам устроилась рядом с Софи. Лучше уж так переночевать, чем возвращаться к Арону, когда он в таком состоянии.
Тихонько напела местную колыбельную, но малышка заснула бы и без неё. Песня нужна была мне самой, чтобы успокоится. Поджав ноги, я повернулась на бок и уткнулась носом в макушку Софи. Вдохнула неповторимый детский запах, чувствуя, как все обиды растворяются в океане материнской любви, что я испытывала к девочке.
Я уже засыпала, когда услышала осторожные шаги.
- Элли, - шепотом позвал меня муж. Не желая разговаривать с ним, решила притвориться спящей. Но сразу поняла глупость этой затеи. Арон наклонился и зашептал мне на ухо. – Пойдем в нашу комнату.