Я призвал на помощь силу проклятого драгуна и приказал теням укрыть меня. Пандора на миг замерла, не понимая, куда делась раненная цель. Спустя миг лишь нечеловеческая реакция спасла ее от смерти, когда пылающий меч возник из ниоткуда и начисто отсек твари правую руку.
Дочь Великого Полоза пронзительно завизжала и полоснула когтями по тому месту, где мгновение назад находился я. Несмотря на покров теней, она почти достала меня, но в дело вмешалась находящаяся при смерти Шереметьева.
С такими жуткими ранами она, видимо, держалась лишь благодаря своему сильному дару. Ворожея послала в Пандору три изогнутых кровавых серпа. Два прошли мимо, а третий вонзился в тощую грудь. Змеевка отпрянула назад и зло зашипела, роняя с тонких губ темную кровь.
У старой ворожеи уже не хватало сил подняться, поэтому она доползла до раненного внука и снова накрыла его своим телом в последней попытке защитить.
Пандора подскочила к ним, пронзила уже мертвую Шереметьеву когтями и одной рукой подняла ее тело в воздух. Ослепленная болью и яростью, она на мгновение позабыла обо мне и сразу же лишилась головы. Вторым ударом я рассек тело дочери Великого Полоза пополам. Но отсеченные части начали снова притягиваться друг к другу без чьей-либо помощи. Отрубленная голова на полу сверлила меня ненавидящим взглядом и скалила острые зубы.
Несмотря на то, что Пандора все еще жила и жаждала моей крови, этот бой она проиграла. Моя тень растеклась по подземной лаборатории, окутывая каждый ее уголок. Уже зная, что нужно делать, я подхватил раненного Николая и поволок его к выходу.
— Бабушка… — прохрипел он, морщась от боли.
— Ей уже не помочь, — едва встав на первую ступень, я вонзил меч в каменный пол.
Черное пламя мгновенно перешло на тень и начало стремительно пожирать все вокруг. дочь Великого Полоза пронзительно запищала, когда огонь охватил ее и растворил в себе.
Отозвав оружие, я подхватил Николая на руки и бросился к выходу. Выломанная Пандорой металлическая дверь валялась в стороне, словно смятый листок бумаги, поэтому мы беспрепятственно покинули дом и оказались на улице. Прямо к нам на полном ходу несся автомобиль Фёдора.
Шофер дернул рычаг, резко выкрутил руль и машина, заложив крутой вираж, замерла в паре метров от крыльца. Из нее тут же выскочили князь Зорский и Федор с пистолетом в руках.
— Что тут творится⁈ — Лев бросился к другу и поднырнул под свободную руку Николая.
— Я же сказал — сообщить Нечаеву! — мой суровый взгляд обратился к Федору.
— Ну так, Ваша светлость, ближайший телеграф тут… — агент вдруг осекся, заметив, начавший валить из особняка едкий дым. — Был… — растерянно добавил он.
— В соседском имении есть телеграф, — прошептал Николай и, покосившись на свой дом, добавил, — надо драгуна достать…
— Внутрь сейчас не войдешь. Но твой доспех в подвале, а там гореть нечему, — успокоил я сокурсника. — Как твоя рана?
— Царапина, — поморщился граф Шереметьев. — Но бабушка бы сказала… — он замолчал, поджал губы и всхлипнул.
— У меня аптечка есть, — убрав пистолет, Фёдор поспешил к машине.
— Да что тут произошло⁈ — воскликнул ничего не понимающий Зорский.
— Все потом, — отрезал я. — Помоги посадить Николая в машину. Едем скорее в ближайшее имение. Нужно срочно телеграфировать в Академию.
— Зачем⁈ — несмотря на возмущение, Лев вместе со мной донес Николая до автомобиля и усадил на заднее сидение, где Фёдор тут же обработал рану молодого человека и начал накладывать повязку.
— Подержите здесь, — обратился он к князю. — Садитесь рядом и прижимайте сильнее.
Позабыв обо всем, Лев послушно сел рядом с другом, положил его голову себе на колени и прижал чистую ткань поверх начавшей пропитываться кровью повязки.
— Его нужно к доктору, причем быстро, — тихо сказал мне Фёдор. — Как поступим?
— Сначала доставим Николая к ближайшему врачу. Потом нужно связаться с Нечаевым и сказать ему, что начальник Академии Радионов замешан в заговоре. Пусть проверит и остальных учащихся. Всех. Еще надо заняться огнем, чтобы не перекинулся на лес и…– я не успел сказать, так как со стороны леса раздался нарастающий шум.
Спустя несколько мгновений Чернобог перемахнул через забор и замер рядом с нами.
— Не знал, что он так может, — только и выдохнул Фёдор.
— Я тоже…
Между тем проклятый драгун опустился на колено и подставил мне свою ладонь. Забрало распахнулось, и я услышал встревоженный голос Златы:
— Поспеши! Беда близится!