— И не поспоришь, — мне оставалось только покачать головой и с благодарностью взглянуть на свою спасительницу. — А сюда меня как притащила?
— Обвила тебя и с собою взяла к одной из рек. Она свои воды несет издали, под твердь земную и обратно. По ней и выплыли. Потом тебе что-то привиделось, ты начал вырываться и тонуть, а дальше приплыл на лодке этот старик и хотел меня веслом ударить. — Тон Златы изменился. Теперь она говорила с искренним возмущением. — Меня! Дочь Великого полоза! Веслом!
— Он просто испугался. — Поспешил сказать я. — Думал, что ты меня утопить хочешь.
— Если бы я этого желала, то зачем тогда прежде спасала тебя?
— Ну Богдан-то этого не знал.
— И то правда, — сменила гнев на милость Злата.
Мы немного помолчали, слушая, как на крышу избушки падают первые капли дождя.
— Холодно, — пожаловалась змейка, когда нас обдало свежим ночным ветром. — Мы долго тут сидеть будем?
— Еще немного, — пообещал я и спросил. — Ты говорила о Владыке. Этот та тварь с щупальцами?
— Да, — кивнула змея. — Но что он, что тот, который под лесом жил, сильно изменились. Раньше они на полозов походили.
— Мутировали? — предположил я.
— Что? — Злата этого слова не знала, поэтому вопросительно уставилась на меня глазами-бусинками.
— Изменили свойства своих организмов. Такое возможно?
— Отцу такое под силу.
— Но зачем ему это? — не успел я задать вопрос, как сам же и озвучил ответ на него. — Чтобы победить людей. Мы научились противостоять обычным полозам, и теперь он решил вывести новых солдат. Они хотели атаковать столицу из-под земли. Там, где никто бы не ждал.
— Это похоже на отца, — Злата сползла с меня, а спустя миг села рядом уже в человеческом облике. В ее темных глазах отразилась искренняя печаль. — Он всегда не мира ищет, а войны. Не желает других слушать и власть делить… А ведь этот мир так велик. Здесь всем места хватит, но не добрые соседи мы, а враги злейшие.
— Думаешь, хоть кто-то из твоих родичей разделяет такие взгляды? — я даже не старался скрыть сомнение в голосе.
— Нет у меня родичей, — тяжело вздохнула Злата. — Одна я такая. Одна-одинешенька.
— Ты не одна, — я обнял ее за плечо. — Больше не одна.
Девушка вздрогнула. Когда она повернулась ко мне, в ее черных глазах стояли человеческие слезы.
Кап…
Кап…
Кап…
…закапали они на голые колени Златы.
— Не лги мне. Я же знаю, что я чудовище, — всхлипнула она.
Одна из ее слез упала на подставленную мной ладонь и обожгла кожу холодом. Чувство было мне знакомо — в забытьи я ощущал то же самое.
— Разве чудовище может плакать над умирающим? — несмотря на то, что ее слезы жгли мои пальцы, я стер их с ее бледных щек. — Ты не чудовище, Злата. В тебе даже больше человеческого, чем в некоторых людях.
— Правда? — она с надеждой взглянула на меня. — Не врешь?
— И в мыслях не было.
Злата вдруг подалась вперед и стиснула меня в крепких объятиях, после чего улыбнулась, чмокнула в щеку и отскочила прочь. Не успел я и глазом моргнуть, как извивающееся змеиное тело исчезло среди камышей.