Возле пещеры, оперев правую ладонь на трость, сидел молодой мужчина. Худощавый. Бледный, как вампир из девчачьих романов… А ещё глаза странные. Одна радужка зелёная, а вторая – жёлтая. Кажется, это называлось гетерохромией?
Незнакомец тяжко вздохнул, глядя на небольшой костёр.
- Знаешь, что очень часто говорил мне Тангейзер? – поинтересовался он, подбросив в огонь пару дровишек.
- Что? – Лэмия развесила огромное покрывало на верёвке и присела рядом с незнакомцем.
- Людям хочется верить в чудо. В то, что они – не одни. Что есть в их мире, хоть кто-нибудь… Пускай даже это загадочный старик с седой бородой, который будет приглядывать и помогать в отчаянных ситуациях.
- К чему ты клонишь?
- К нашему последнему разговору о людях. И о том, почему они так слепо создают себе кумиров и идолов… Это один из видов одиночества. Вот, к примеру – я наслаждаюсь одиночеством. Я самодостаточен. Но порой мне так не хватает бодрого словца от старшей сестры… Скрывать не буду - ты буквально заменила мне Шантир во многих моментах.
- Правда, что ли? – Лэмия улыбнулась. Она любила, когда её сравнивали со знаменитостями или легендами: - Но я не такая сильная. Да и не вытаскивала из задницы несколько галактик разом…
- Так ведь дело не в силе. С тобой я чувствую, что моя потребность в бодром слове… полностью закрыта. Я понимаю, что рано или поздно ты уйдёшь. И я всячески буду тебе в этом помогать. Потому что, понимаю твоего брата… Понимаю его одиночество от того, что некому сказать бодрое слово в самый ответственный момент. Но это лишь одна из граней. Одиночество бывает разным. К примеру, существует просто тоска по людям и социализации. Существует одиночество от нехватки любви. Одиночество от того, что не чувствуешь себя нужным и актуальным. Одиночество просто от того, что на всём белом свете тебе, не с кем обсудить одну маленькую книжку, написанную безумцем с далёкой планеты… Так же и с идолами. Намного проще жить, веря в то, что боги приглядывают за тобой. Как старшие товарищи, которые всегда придут на помощь, невзирая ни на что. Причём, неважно – будет это бодрое слово, или же, что-то ещё… Главное, верить, что он есть. Что он смотрит на тебя. И поддерживает, говоря: «Давай, друг! Я в тебя верю!»
- Как философски…
- У меня в запасе сотни тысяч лет. Было, есть… и будет. Только и делаешь, что прокручиваешь в голове свои идеи. Жизнь. Прошлое. И книжки читаешь… Интересные, дурацкие, смешные, грустные, позитивные и до жути депрессивные.
- Выходит, вся соль в одиночестве?
- В огромном количестве граней одиночества. И если ты познаешь эти грани – ты познаешь человечество! Моя сестра… Она очень хорошо ладила с людьми. Она была, как настоящая богиня. Сердобольная, несмотря на взрывной характер. Эмпатичная, несмотря на жестокость и судьбу злодейки. Добрая, несмотря на всё то, что Сенат с ней делал на протяжении тысячелетий. Наверное… Она хороший пример для подражания.
- Эх, хотела бы я, когда-нибудь, увидеть твою сестру.
- Поверь, она бы тебе понравилась! С виду она похожа на идиотку, у которой вечной всё валится из рук. Или на злодейку, которая вот-вот тебя убьёт. Или на добрую и хозяйственную девушку из соседней деревеньки. А порой она похожа на императрицу! Знаешь – такую важную, благородную и… светящуюся. Она реально иногда сияет, если присмотреться.
- Наверное, я бы тоже хотела познакомить тебя со своим братом.
- Какой он?
- Напыщенный. Весь такой злой. Убийца-убийца, но внутри – такой тёплый и добрый… Он пахнет солнышком. Когда я его видела в последний раз – там такая огромная махина была! Ужас. Прям – башня, а не брат. Хмурый. Важный весь такой. Но я не сдержалась, и когда никто не видел – пожмякала его за щёку. Потому что, для меня он навсегда останется малюткой Глэем. Моим маленьким братишкой.
- И, как он отреагировал на сей жест? – улыбнулся незнакомец.
- Смутился. Но не подал виду. Он часто забывал, что я вижу его насквозь! Потому, я всегда и хотела избавить Глэя от влияния деспотичного отца. Не его это путь… Вот, совсем не его. И Глэй это прекрасно понимает.
- Что ж. Раз мою сестру мы уже не спасём, то давай, хотя бы, попытаемся разобраться с твоим братом. Я, тут, кое-что посчитал по поводу твоей обновлённой формулы Гиперсвета…
Яркая вспышка ознаменовала, что воспоминание благополучно подошло к концу. Мы вновь очутились в коридоре.
Неподалёку гудел «Урал». Рогатики продолжали складировать оставшиеся вещи. Вроде, ящиков было не так уж и много… Но мне показалось, что прошло несколько часов.
- Сколько нас не было?
- По местным меркам – секунды три. – ответила Лэмия: - Здорово, правда?
- А ты можешь передавать, скажем, мои воспоминания, но другим? Голубике или Ириске?
- Да, хоть Семёну. Хоть всем им вместе! Это не проблема.
- Здорово. Когда ты этому научилась?
- Мегард научил буквально за несколько месяцев до того, как я попала в аномалию. Видимо, прекрасно понимал, куда отправлял меня… И, к чему стоит готовиться. – вздохнул сестра.
- Конечно, понимал. А, вот этот седовласый парень с тростью… Это и есть Кейн Лай-Лабэ?