Читать книгу «По ту сторону тьмы» онлайн.

Он хмыкает, затем наклоняет голову, указывая в сторону рынка, который нам еще не довелось исследовать.

— Пора идти, рыжая. Время не стоит на месте. — Отступив назад, он вскидывает бровь, словно ожидая, что я последую его примеру и присоединюсь к нему.

Тяжело вздохнув, я следую за ним, и он разворачивается лицом вперед. Через минуту он подводит меня к продавцу, торгующему свежемолотым кофе, зернами и, конечно, манной небесной — горячим кофе.

Я заказываю большую порцию средней прожарки, и Бронсон опять платит за покупку. Я не совсем понимаю, как к этому относиться. Возможно, он действительно придерживается концепта «последней трапезы для приговоренных к пожизненному» и оплачивает мои расходы.

Как только кофе оказывается в моей руке, мы продолжаем нашу неспешную прогулку. Заметив скамейку в нескольких метрах от нас, я колеблюсь, прежде чем сдаться и сказать:

— Ты не будешь против, если мы присядем? — я осторожно поднимаю свой стаканчик с кофе. — У меня не очень с координацией, особенно когда речь заходит о ходьбе и питье горячего кофе.

С благодушным выражением лица он лишь кивает, прежде чем осмотреть окрестности. Когда мы подходим к свободной скамейке, я сажусь на один конец и наблюдаю за тем, как он устраивается на противоположном конце, поставив между нами сумки. Он опирается рукой на спинку скамейки, а другой — на подлокотник.

Если это моя «последняя гулянка», как он выразился, то, думаю, я могу позадавать ему вопросы. Я делаю глоток вкусного кофе.

— Ты постоянно оглядываешься по сторонам. Есть ли здесь какие-то угрозы?

Его взгляд останавливается на чем-то или ком-то вдалеке.

— Потенциальные угрозы имеются повсюду.

Какой любопытный уклончивый ответ. Отхлебнув кофе, я осматриваю рынок и задумываюсь, каким он его видит. Замечает ли он, что люди бросают взгляды в его сторону, словно он какое-то божество, которым они восхищаются, но в то же время боятся?

— Я никогда не знала о существовании этого рынка, пока Анхела не упомянула о нем, — задумчиво размышляю я, прежде чем обратиться к нему с вопросом: — Давно Скорпионы его держат?

Он хмыкает, продолжая осматривать окрестности.

— Было время, когда в этих краях было неспокойно. Крупные корпорации желали выкупить мелкие предприятия, которые строились с нуля. — Его выражение лица омрачается, и он сердито поджимает губы. — Было нелегко. Несколько богатых прохиндеев стремились ступить на территорию и отнять то, что хорошие люди строили годами тяжелой работы. Семейные предприятия. Те, которые укоренились в этом сообществе. Им было насрать на этих работяг.

Его глаза прищуриваются от раздражения.

— Они закладывали в головы этих людей всевозможные сомнения и мысли о том, что этих денег будет достаточно, чтобы помочь им зажить получше; более того, это поможет обеспечить их семьям хорошую жизнь. И тут появился юноша, который никогда не оканчивал колледж и у кого не было ни одного новомодного диплома. Он видел, что происходит. Он знал, что эти богатые выродки лгут сквозь зубы, и что все закончится не радужно. Поэтому он вмешался и предложил работягам сопротивляться — не физически, а волью. Духом.

Он пригвождает меня к месту своим жестким, пронизывающим взглядом.

— Он верил в них — в это место — больше, чем во что бы то ни было. Он сплотил их, и каким-то образом, — он окидывает взглядом окружающих, края его губ слегка подрагивают, — они начали верить в него и в самих себя. В то, каким это сообщество может быть. И вместе они разработали план. План не был стандартным, но он хотя бы был. И он мог спасти предприятия и средства к существованию. — Он задумчиво замолкает. — Они доверились этому парню и бизнесу, что принесло свои плоды.

Я медлю, прежде чем перейти к своему вопросу, не зная, расскажет ли он что-то большее.

— Как им это удалось сделать, не продавшись крупным корпорациям?

Когда его взгляд останавливается на мне, в глубине его глаз проглядывает гордость.

— Они объединились, как всегда должны поступать семьи. Они составили список своих умений и решили акцентировать на них внимание, поддерживая лишь местные предприятия.

Он имеет в виду торговлю наркотиками, оружием и, кто знает, чем еще, вероятно.

Его глаза угрожающе сверкают.

— Ты считаешь, что во всем разобралась. — На мужских чертах лица отпечаталась мрачная беспринципность, голос становится резче и каждое слово пронзает меня своей яростью. — Ты думаешь, что все это банальщина, потому что ты привыкла, что мир устроен именно так. — Его брови опускаются, от него исходит злорадство. — Но я хочу вот, что сказать тебе — это не так, рыжая. Славные, трудолюбивые люди помнят свои корни, то, ради чего они годами жертвовали. Они помнили о своей ценности и отказались назначать цену за все это.

Он сверлит меня своим взглядом. Его разочарование и отвращение ни с чем не спутать.

— Ты судишь обо всем. Но ты ни хрена не знаешь об этом месте и об этих людях. Да, мы выращиваем траву — самую лучшую, которую только можно найти, — и продаем оружие, но это ничем не отличается от любого другого бизнеса. Мы не продаем их преступникам или серийным убийцам. — В его глазах вспыхивает нечто непознаваемое. — У нас имеются люди, которые борются с раком, и эта травка — единственное, что помогло им снова нормально функционировать. — Гордость сквозит в его чертах лица и в тоне, когда он добавляет: — А наш самогон — лучший в округе.

Он на мгновение удерживает мой взгляд, а затем отводит свои глаза.

— Так что не надо судить о том, чего не знаешь. Здесь все друг друга поддерживают. Мы не просто сообщество — мы семья. Если кто-то испытывает трудности, то люди делают все возможное, чтобы помочь.