— Это до смешного дорого.
Он переминается с ноги на ногу, как будто ему неловко.
— Это качественная одежда.
Когда жестом показываю на множество туфель и сандалий, аккуратно расставленных на обувной полке, он отрывисто добавляет:
— И туфли.
— Это слишком…
— Рыжая, — вдруг перебивает он. Выражение его лица суровеет от упрямства, а губы поджимаются. — Ты же никогда не просишь меня ни о чем подобном. Просто позволь сделать для тебя что-нибудь приятное, ладно?
Мы в течение долгого времени изучаем друг друга. Внимательно смотрю на него: квадратная челюсть, едва скрытая короткой темной бородкой, что обрамляет губы, которым противозаконно быть такими пухлыми. Но именно его глаза, эти особенные, прекрасные разноцветные глаза, держат меня в плену.
Несмотря на угловатые черты, которые становятся строгими, когда он суров, это лицо я буду видеть в своих снах еще долгие годы. И даже после того, как между нами все закончится.
Он заботится обо мне и хочет помочь — осознаю, что так оно и есть. Это просто… еще одна вещь, которой мне будет не хватать: под внешним слоем преступника и убийцы, в глубине души, он хороший. У него добрая душа.
Даже если он в это не верит.
Я отчаянно дорожу каждым мгновением, проведенным с ним, ибо знаю: скоро наступит час расплаты, и он поймет, насколько я испорчена.
Он наблюдает за мной более чем настороженно, когда я приподнимаюсь на носочки. Прижимаюсь поцелуем к его губам и шепчу:
— Спасибо.
Прежде чем успеваю отстраниться, он обхватывает ладонью мой затылок, а другой рукой сжимает талию, чтобы удержать на месте.
— Не благодари меня за сущие пустяки, рыжая. — Он крепко целует меня в губы. — Если бы я знал, что ты примешь большее, то купил бы тебе дом.
— Верю. — На этот раз, когда наши губы встречаются, поцелуй оказывается нежным и таким сладким, что на глаза едва не наворачиваются слезы.
Когда он наконец отпускает меня, в бронсоновых глазах мелькает искра неопределенных эмоций. Но затем он жестом предлагает мне выйти из гардеробной.
— Позволь показать лучшее место.
Секунду спустя он ведет меня на заднюю террасу с видом на безмятежное озеро. С одной стороны, от вымощенной тротуарной плитки стоит большая гидромассажная ванна.
— Пользуйся ею, когда захочется, рыжая. — Мужчина сжимает мою ладонь. — То же самое касается и всего остального в доме.
Садовые кресла с видом на великолепную костровую чашу слишком притягательны, чтобы оставлять их без внимания, и я с громким выдохом опускаюсь в одно из них. Глядя на воду, наслаждаюсь умиротворенностью окружающей обстановки.
— Очень красиво.
Он молча опускается в кресло рядом с моим. Прислонившись головой к спинке, он вытягивает перед собой длинные, обтянутые джинсами ноги и поворачивается, чтобы посмотреть на меня.
— Согласен, рыжая. — Хриплое согласие дополняется взглядом, пылающим таким теплом, что перехватывает дыхание. Не отводя глаз, он произносит: — Чертовски верно.
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
БРОНСОН
— Все тихо.
— Ага. — Пялюсь на бетонную стену склада, словно она повинна в том, что во время поисков виновного в пожаре, мы заходим в тупики.
Дэниел прочищает горло, собираясь что-то сказать, но тут начинают входить мои люди.