Сегодня вечером я увидел другую Джорджию… и, хотя было неприятно слышать, что она звучит так подавленно, эта версия ее поведения пробудила во мне все защитные инстинкты.
Она двигается, придвигаясь ближе ко мне и бормоча во сне. Придвигаю ее, чтобы она положила голову мне на грудь, ее тело все еще завернуто в одеяло. Одну руку женщина перекидывает через меня, прижимаясь поближе.
Мой телефон вибрирует, на экране высвечивается имя Дэниела, и я спешу ответить на звонок, чтобы не разбудить ее.
— Поговорил с владельцами. Они сильно взбешены из-за этого балагана. С момента открытия в заведении не было ни одного инцидента. Мало того, их камеры наблюдения, направленные на вход, и та, что фиксировала движение на улице прямо перед входом, были подпорчены. Один из сотрудников заметил, что они были запотевшими или смазанными чем-то, что исказило изображение. Когда они пошли разбираться, все полетело к чертям.
Поджимаю губы от досады. Кто бы ни стоял за этим, он заплатит. Это я обещаю.
— Почему на этот раз они выбрали резиновые пули? — бормочу тихим голосом. — Что за игру они затеяли?
— Понятия не имею, босс. — Разочарование Дэниела заметно в его голосе. — Но мы выясним.
Когда он замолкает, чувствую его колебания, отчего мышцы напрягаются от беспокойства. Наконец он выдыхает, как будто ему не по себе от того, что он собирается сказать.
— Становится хуже.
Стискиваю зубы.
— Дай угадаю. Уроды оставили записку.
— Да. Прямо в том месте, где она сидела всю ночь. — Он прочищает горло. — Там было написано: «Последнее предупреждение. Скоро ты склеишь ласты».
— Блядь, — цежу я под нос и напрягаюсь, когда Джорджия шевелится. Ее рука сгибается, она крепче цепляется в рубашку, но затем вздыхает и расслабляется. К счастью, она продолжает спать.
— Должна быть какая-то связь. Она получила записку после того чертового сэндвича, потом, когда расстреляли ее машину, а теперь еще и стрельба в баре. Мы что-то упускаем. Не может быть, чтобы это было просто чертовым совпадением. Не может быть. Она должна быть целью. — Но почему?
— Но почему? — Дэниел повторяет мой безмолвный вопрос.
Все сводится к тому, что у меня нет ни малейшего понятия.
Пялюсь на дыру в потолке и крепче прижимаю к себе женщину, свернувшуюся калачиком рядом. Отчаянный страх охватывает при мысли о том, что с ней может что-то случиться, а я ведь даже не отношусь к числу людей, кто поддается страху.
Похоже, рыжая меняет правила моей игры.
— Пусть наши ребята в участке посмотрят записи, особенно эту. Может, они что-нибудь найдут.
— Будет сделано. — Дэниел прочищает горло. — Это еще не все, босс. — Его тон становится строже, и я тотчас понимаю, что финал будет охренеть каким грандиозным. — Ходят слухи о том, что мы заглядываем в конкретный дом. Люди интересуются, что так зацепило, что ты постоянно там ошиваешься.
— Кто это заметил. — Произношу это не столько как вопрос, сколько как требование.
— Последователи.
Выблядки сраные. Провожу рукой по бороде и устремляю взгляд в потолок.
— Это был лишь вопрос времени, когда люди обратят на это внимание, босс. — Он поспешно добавляет: — Не говорю, что это круто, но…
Понимаю, что он хочет сказать. Но от этого ситуация не становится менее хреновой.
— Нужно быть осторожным. Они рассмотрят это как слабость.
— Слабость. — Слова звучат с отвращением. Да пошло оно все. Они сильно ошибаются, если считают, что она — моя слабость.
Если они не поймут, если хоть кто-то посмеет обидеть ее, я урою их собственными руками.
Мне не нужно твердить все это Дэниелу. Он и так хорошо меня знает.
— Держи меня в курсе. — На кончике языка вертится приказ о просьбе попросить покопаться в ее прошлом, однако я сдерживаюсь, что совсем на меня не похоже. Я никогда не колеблюсь. Никогда не приветствую неизвестность.