Читать книгу «По воле Магии» онлайн.
вазира[103] в Хамадане. Величайший средневековый целитель исламского волшебного мира. Его основной труд — «Канон врачебной науки» в 5 книгах — был написан на фарси в XII в. «Канон» был переведен на латынь, а первое его печатное издание вышло в 1473 в Милане, и по числу изданий «Канон» соперничал с Библией. Что же в нем было такого, что делало его столь популярным? Первая книга «Канона» освещает теорию медицины (анатомию и физиологию), а также принципы гигиены: правильное питание, физическую активность, водные процедуры. В 3-й книге описаны отдельные болезни, их диагностика и лечение. В «Каноне» в частности содержится классическое описание бешенства, проказы и ряда других заболеваний. 4-я книга посвящена хирургии (вывихи, переломы, нарывы, опухоли) и общим заболеваниям организма (лихорадки, заразные болезни, кожные болезни). И все это было написано в одиннадцатом веке. Что касается зельеварения, которое нас, конечно, интересует в большей степени, то ему посвящены вторая и пятая книги: вторая — простым лечебным зельям, а пятая — «сложным» лекарствам, ядам и противоядиям. В этих двух книгах Авиценна описал более 800 лекарственных зелий с указанием их действия, способов применения, порядка изготовления от сбора и хранения ингредиентов до способа варки. Авиценна сыграл важную роль в становлении научной составляющей зельеварения: сформулировал основные принципы испытания новых зелий, включая опыты на животных и наблюдение у постели больного; описал возможность взаимодействия нескольких зелий и возможные побочные эффекты.
Северус немного помолчал, сделал глоток воды и продолжил:
— Теперь перейдем непосредственно к теме доклада. Итак, яды. Во время походов Александра Македонского в Азию с востока в Европу пришёл Сандарак, носящий титул «яд ядов», известный нам как мышьяк. Без запаха и цвета, всего 60 мг — смертельная доза, симптомы отравления совпадают с признаками заболевания холерой. Идеально для убийства.
Тема была своеобразная, но интересная. Особенно для Итальянской сессии, учитывая, что итальянские яды и итальянские противоядия продолжают и сегодня занимать ведущее место в истории отравлений. «Кантарелла» — фамильный яд Борджиа — как раз в основе своей имел мышьяк, соли меди и фосфор. «Неаполитанская водичка», она же «аква Тофана» («вода Тофаны») или «манна святого Николая Барийского», тоже была сделана на основе мышьяка. Впоследствии, когда миссионеры привезли из Южной Америки ядовитые местные растения, итальянские кланы стали варить такие яды, определить которые было невозможно, а их капля мгновенно могла убить быка. Так что Северус со своим докладом оказался здесь очень популярен и, когда он его закончил, был отмечен громкими аплодисментами и стремлением многих к личному с ним общению. Тут-то и возник неподалеку Чезаре Сфорца, тихо сказавший, но так, что его услышали многие: «Конечно, он разбирается в ядах, вы что, не видите — он потомок Медичи». Затем слово «Mèdici» облетело мгновенно всю аудиторию, и все начали приглядываться к Северусу, особенно итальянцы, и с удивлением узнавать в нем черты, которые ныне можно видеть лишь на портретах в музеях и частных коллекциях. Зельевар откуда-то из Восточной Европы, который делал следующий доклад, был позабыт большей частью аудитории, которую составляли итальянцы, так как новость о живом потомке исчезнувшего рода была намного интереснее нового желудочного зелья (чье преимущество состояло в том, что оно варилось только из растительных ингредиентов), презентуемого докладчиком. Вещь была, безусловно, полезная, но новость, озвученная Сфорца, просто не давала возможности думать об этом. Единственным, кто действительно внимательно слушал выступающего зельевара, был сам Северус. Он, конечно, услышал все шепотки вокруг, но это пока ему было неинтересно, а вот новое зелье — да.
Когда выступления закончились, Северус и Вальдемар, который, как мог, ограждал мастера от наседавших со всех сторон итальянцев, дождались, пока к ним пробились Альберто Тровато, Иоахим Хохберг и Себастьян Карденас, после чего сразу перенеслись порт-ключом в «Волчицу».
Вилла «La Lupa», Рим, Италия
— Forza, piccolo Северсито![104] [105] Расскажи нам всё! — сразу заявил Альберто Тровато. — Che t'è successo, figliolo?
— На правах хозяина, который еще и отвечает за безопасность милорда, предлагаю сначала принести клятву о неразглашении, потом сесть за стол и уже приступить к еде и беседе, — проговорил Вальдемар с очень серьезным выражением лица.
— So ist das also, Herr Wolfsegen?[106] — спросил Иоахим Хохберг, показывая вервольфу, что он в курсе его статуса.
— Ganz genau, master Hochberg,[107] — ответил Вальдемар.
Мастера после недолгих раздумий принесли клятву, затем Вальдемар пригласил всех в столовую, где был сервирован изысканный ужин. Все поздравили Северуса с удачным выступлением, за что выпили прекрасного Бароло. Затем Северус вздохнул и сказал:
— Все началось одним летним вечером, когда я сидел у камина и в одиночестве пил огневиски. Когда я достиг определенного
175/289
уровня опьянения, ко мне в дом пришел один очень интересный посетитель, сказавший, что он — Великий Дракон.
На этих словах все мастера замерли кто с вилкой у рта, кто с бокалом в руке, и Себастьян Карденас, сглотнув, спросил:
— Он был сумасшедший?
— Нет, он действительно был Драконом. Я тоже не поверил, и в качестве доказательства он обернулся на заднем дворе моего скромного дома.
Дальше Северус повторил рассказ, который вчера уже поведал Вальдемару. Слушая его, мастера даже не замечали, что они ели и как потом переместились всей компанией на террасу. Хотя всем им было за сорок, они выглядели как дети, которые только что узнали, что магия существует. В конце Северус поклялся, что все, что он рассказал, является правдой.
— И как нам к вам теперь обращаться — Милорд? — спросил Иоахим Хохберг.
— Вам-то зачем? — удивился Северус. — Мы же друзья, ничего не изменилось, зовите просто по имени. Но если будет какое-то официальное мероприятие, то, наверное, Милорд будет более подходяще.
— Три Великих Дракона в нашем утлом и унылом мире — что-то случится в ближайшее время? — уточнил Себастьян Карденас.
— Магия снова готова уйти из него, как перед Великим исходом, как вы думаете, отчего? — спросил Северус.
— Мы стали никуда не годными волшебниками, — вздохнул Альберто Тровато, — не чтим законов, не исполняем обрядов.
— Я не удивляюсь тому, что этого не делают те, кто не знает. Но те, кто знают, почему? — возмутился Принц.
— Многие у нас в Испании, как и здесь, в Италии, омаглились, расслабились, привыкли к тому, что магия, она просто есть, а что это дар, за который нужно платить, — забыли, — признался Карденас. — Но есть те, кто помнит и делает!
— Мать Магия ведает все про каждого из детей её. Судного дня не будет, но кара постигнет тех, кто не имеет к ней должного уважения.
Зал Конференций, Пьяцца де Мираколи, Рим, Италия
Северус и Вальдемар прибыли утром к началу первого выступления и как оказалось, их вчерашние гости даже оставили им места рядом с собой, а прямо за их спинами заняла стратегическое положение весьма значительная китайская делегация. Доклады были достаточно интересными, Принц даже делал какие-то пометки в своем рабочем ежедневнике и в зале, вроде бы, не было никакой лишней суеты. Когда объявили перерыв на обед, Вальдемар легким касанием руки, обратил внимание Северуса на движущегося к нему через всех зельеваров Чезаре Сфорца, с явным намерением пообщаться.